С началом же Российско-Украинского кризиса эта песенка в «патриотической» пропаганде приобрела новые нотки отчаянного драматизма. «Мы готовы к лишениям и страданиям, мы готовы ходить в резиновых сапогах и штопаных носках, как при СССР, и не надо нам никаких ваших гаджетов, джинсов и кока-кол, а надо нам лишь одно большое общенародное счастье: стоять против всего мира за свою святую Правду!»
Ну и я не буду как-то ехидничать, разоблачая реальную готовность отказаться от айфона у таких персонажей. Допустим, действительно готовы. Не понарошку.
Но позвольте рассказать вам одну историю.
Была такая страна, Япония. Собственно, она и сейчас есть, и не такая уж малозначительная.
А веке в шестнадцатом они считали себя чуть ли не «вершиной цивилизации». И, в общем-то, имели основания.
У них было насквозь феодальное, но хорошо организованное общество. Со своими принципами и кодексами чести, которые реально соблюдались. Возможно, лучше, чем в Европе (которая тогда тоже насквозь феодальная была).
У них была древняя и развитая культура. Причём, в целом светская. Там были религии, традиционная, синтоизм, и привнесённая, буддизм, - но не было ни удушливой какой-то теократии мракобесной, ни серьёзных религиозных конфликтов. В целом, японцы были довольно рациональными ребятами, не склонными к религиозному фанатизму.
И они совершенно ничего не имели против развития научных знаний и технологических инноваций. Кое в чём – и превосходили тогдашнюю Европу. Особенно, в ковке оружия и доспехов. Они имели от природы довольно паршивое высокосернистое железо, но умудрялись ковать чуть ли не лучший в мире дамаск.
Конечно, это дилетантские байки, будто бы мастера древности владели ныне забытыми секретами, позволявшими делать такие катаны, что резали сталь как хлеб. Нет, современная боевая катана (а не сувенирная), выполненная на научной основе из специфически легированных сортов стали с заданными свойствами и рассчитанными на компьютере слоями – разнесёт вдребезги любой реликтовый тосин старины глубокой. Но это будет преступление, уничтожать такую историческую ценность и произведение искусства. Которое на СВОЁ время – действительно было чуть ли не самым совершенным холодным оружием.
В общем, японцы тогда были довольно прогрессивные ребята. Поэтому не особо напряглись, когда к ним впервые приплыли европейцы, «белые варвары». Если имевшие превосходство – то разве лишь в мореплавании (а японцы со своих островов особо так никуда плавать и не порывались; им и там нравилось, а демографические проблемы решались в клановых войнах).
Напрягаться стали в дальнейшем, по двум причинам. Первое – распространение христианства. Самураям, с их рациональным складом, казалось немножко непонятно, почему они должны поклоняться богу, который, будучи одновременно собственным сыном, доказал свою божественную сущность тем, что позволил приколотить себя гвоздями к дереву, и своими страданиями искупил грехи всех людей, которые у них будто бы есть по умолчанию вне зависимости от поведения, и раз он эти грехи искупил – то теперь их надо отмаливать.
Вторая же причина – рост значения буржуазии, богатевшей на торговле с европейцами. А это, конечно, глубоко неправильно в глазах любого феодала, рыцаря, воина. Он мечом машет, зарезать кого хошь может, и умереть готов за своего господина – поэтому крут. Это понятно. А какой-то торгаш, который знай только монетками позванивает да товар свой угодливо расхваливает, - он теперь хозяин жизни? Да вы чо?
Ну, самурайская общественность возмутилась, и сёгун постановил: «У Японии свой путь, своя правда, и не нужен ей этот разврат и тлен от недоразвитых всяких белых варваров».
И отгородились от практически любых культурных и коммерческих контактов с европейцами. Почти наглухо. Лишь два раза в год дозволялось зайти в строго определённый порт одному кораблю, и только голландскому, чтобы подогнать каких-нибудь цацек для сёгуна и его семьи.
А так-то – ни-ни принимать гостей из Европы. Не то что купцам позволить на берег спуститься – но даже жертв кораблекрушения предписывалось добивать, если осмелятся на сакральный японский пляж выплыть. Ибо – нефиг. И японцев, которые посмеют нарушить данное предписание – тоже в расход.
В общем, изоляция по полной программе. Опора – исключительно на собственные силы, на собственный потенциал развития. Который был вовсе не убогий изначально, и не было никаких идейных препонов для технологических инноваций. Они и происходили. И Япония жила нормально. В общем-то, как прежде. Убивали да резали друг дружку всё более совершенными катанами. Было и огнестрельное оружие, внедрённое европейцами в ту эпоху ещё открытых контактов, но оно не получило особой популярности, поскольку просто ресурсы Японии были ограничены. Тем не менее, кое-какие пушки и аркебузы они отливали.
Хотя к аркебузам относились скептически. Это ж ведь самурай всю жизнь совершенствуется в своих навыках крутить катану – а его какой-нибудь пейзанин дремучий или торгаш презренный с двадцати шагов продырявит нафиг? Не-не-не! Так было в этой Европе, нам рассказывали, и так она оскотинилась. Когда там всем торгаши стали заправлять, а благородных рыцарей на задворки задвинули. Нам такого не надо.
И вот так Япония жила двести лет, не очень мирно, но в целом счастливо. Во всяком случае, самураи были вполне довольны, а мнение всякого быдла – их очень мало интересовало. Потому что у самурая катана и ваказаши, которыми он с детства обучен владеть виртуозно, а при таком раскладе – с хрена б интересоваться мнением тех, кто и меча не имеет, и владеть им не обучен? Может, они-то и не прочь были бы поторговать с Европой – но кто их спрашивает? Нельзя – и всё тут! Ибо – традиционные ценности. Ибо – особый путь.
Ну а Европа всё же пыталась как-то просочиться в эту древнюю, самодостаточную и суверенную культуру. Которую, в подлой своей торгашеской манере, рассматривала как рынок сбыта и перевалочные базы на морском пути в Китай. Особенно активизировались в девятнадцатом веке. И англичане, и французы. Но особенно – американцы.
В общем-то, «молодая шпана», по тогдашним меркам, но уже кое на что способная. И более всех чисто географически заинтересованная в том, чтобы Япония «открылась» для мира. Пусть не рынок сбыта, но хотя бы чтоб китобойным судам, промышлявшим в тех водах, приют давали. Хотя бы чтоб на пути в Китай можно было в японских портах водой пресной подзаправиться, гейш потискать, и всякое такое.
Амеры (как и бриты) несколько раз засылали свои миссии с предложениями всякими искусительными, но японцы держались стойко. «Да не нужны вы нам – и всё тут!» А чтоб совсем уж пресечь подобные провокации – сёгун распорядился сразу обстреливать любой «варварский» корабль, замеченный близ японских берегов. Чтоб уж точно отбить охоту соваться.
А в 1853 году к берегам Японии подошла американская эскадра под командованием коммодора Перри, заслуженного и отвязного алкоголика-беспредельщика, которому была поставлена задача «любой ценой продавить соглашение о торговле и сотрудничестве с Японией».
Полагаю, там был и некоторый «пиаровский» мотив. Не так давно (десять лет назад) англичане на пальцах объяснили китайцам, что имеют право торговать в Китае индийским опием, и не вам, «мартышкам косоглазым, со всем уважением» нас в этом праве ограничивать, иначе смотрите, что может сделать с вашей Поднебесной один наш десант. Ну и амеры тоже решили выебнуться, показать, что могут нагнуть Японию. В объективно существующих практических интересах, конечно.
И вот коммодор Перри, подойдя к берегам Японии со своей эскадрой, где помимо уже знакомых японцам шлюпов и фрегатов были «чёрные корабли», дышавшие чёрным дымом, сказал: «Ребят! Я понимаю, что вы очень самодостаточные, вы очень счастливы своей самодостаточностью, вам ничего от нас не надо, но у меня всё-таки есть одна новинка, от которой вы вряд ли сможете отказаться. Встречайте: бомбические пушки Пексана. Они прямой наводкой бьют восьмидесятифунтовыми ядрами с фугасной начинкой. Премилая штучка. И вот у вас, дорогие японские коллеги, есть две опции. Или заключаем договор, и мы, в числе прочего, продаём вам такие игрушки в полном комплекте, или – мы сейчас организуем частичные поставки, только ядра, зато бесплатно, франко Эдо, ваша столица!»
Ужасно агрессивное давление со стороны американской военщины. Ужасное ущемление суверенитета нации, выбравшей свой путь.
Но знаете, что? Если не размазывать манную кашу по чистому столу, то на самом деле я довольно положительно отношусь и к агрессивным действия, и волюнтаристским, если они служат такому делу, как развитие свободы торговли, что есть альфа и омега Цивилизации.
Для меня всё просто. Человечество было наиболее счастливо, когда бегало по лесам с копьём за дичью. В первобытном своём состоянии. Но в этом состоянии мы не сможем достойно встретить какой-нибудь сраный астероид, который вздумает въебать по нашей планете и погасить её с концами. Мы сможем только взирать на его приближение так же беспомощно и бессмысленно, как все прочие зверушки.
Выход – усложняться, совершенствовать технологии, чтобы реально быть готовыми. А для этого – нужна Цивилизация. Вернее же, она просто неизбежна, потому что мы, сцуко, интеллектуальный и креативный биологический вид. Мы не столько приспосабливаемся к среде обитания, сколько переделываем её под себя.
А Цивилизация – она развивается, когда есть конкуренция, обеспечиваемая свободой торговли. Когда каждый индивид или общность индивидов может выставить на рынок своё решение, а рынок – примет, путём проб и ошибок, наиболее эффективное. А чтобы принять эти правила игры в принципе – да, допустимо некое принуждение. Вернее, оно просто и происходит по факту, по реальным возможностям.
Полагаю, ни о чём таком коммодор Перри не думал. У него просто была миссия, прогнуть япов под сотрудничество, и у него были такие пушки, которым япы ничего не могли противопоставить.
Вот так сложилось. Пока они обитали в своём мирке, вполне довольные и самодостаточные, эта варварская Европа и ещё более варварская Америка – так шагнули вперёд по технологиям (в том числе военным), что даже пытаться противодействовать было бессмысленно.
Поэтому япы проявили благоразумие и таки подписали договор о сотрудничестве, и открыли свои порты. Но для них это было страшное унижение, признать, что двести лет они вели себя, как идиоты, со своей изоляцией. И добились лишь того, что теперь их нагибать может кто угодно.
Они стиснули зубы, произвели Революцию Майдзи, взяли курс на форсированное приобщение к Цивилизации. И это был долгий путь, их вхождение в семью цивилизованных наций.
1904-й год. «А вот у нас теперь есть фабрики-заводы, и броненосцы (английской постройки, правда, но с японскими экипажами) – и вот если мы хотим дербанить Корею и Китай, то можно нам въебать по России, которая тоже этого хочет?»
«Ну, попробуйте».
«УРА! Цусима! Мы круты! Мы круче всех! Мы поняли: бледнолицые варвары слабы. А мы, имея самурайский дух, помноженный на броненосцы – ваще непобедимы. Теперь – мы точно круче всех».
1941-й год.
«А можно, мы теперь въебём и по американским линкорам? Ну, это уж мы точно докажем, что самые крутые на этом глобусе, а значит – лидеры Цивилизации?»
«Вы чего, совсем охуели, пидарасы? Вам чего, совсем крышу снесло, от того, что перед вами сорок лет назад русские сдулись, когда у них там серьёзные внутренние проблемы были, когда они сами ещё не определились, с Цивилизацией они или «особый путь», когда русские на вашем примерно уровне развития находились? Здесь-то – нахер вы это сделали? Хотите противопоставить себя Цивилизации и посмотреть, что из этого выйдет? Ну, смотрите. Вот это Хиросима, вот это Нагасаки».
А после этого – японцы действительно влились в магистральный вектор развития Цивилизации. И их культурная самобытность – нисколько не пострадала. Наоборот, даже очень модной, востребованной стала фишечкой в глобальном мире.
Это я к чему? К тому, что амеры всесильны и с ними нельзя ссориться, им нельзя перечить?
Да нет, конечно. Ссориться – с Цивилизацией нельзя (себе дороже). С магистральным вектором её развития, выраженном в максимальной свободе торговли и обмена знаниями. А нации как таковые – тут вообще ни при чём. Но любая нация, которая решит окуклиться, изолироваться от мира – будет влачить плачевное и жалкое существование, а рано или поздно к ней всё равно придут.
И если Россия, в припадке безумия, решит всерьёз, как Япония в 17-м веке, уйти в изоляцию и «стоять за свою правду в резиновых сапогах по щиколотку в навозе», - к ней придут не через двести лет, а через десять. Сейчас технологический разрыв гораздо быстрее происходит. Темпы развития немножко выросли.
И придёт к ней – не США. Даже не Китай. Это сейчас респектабельные сущности, блюдущие свою приверженность договорам и праву. Придёт – какая-нибудь отвязная «молодая шпана», возможно, ЧВК, но имеющая такое вооружение, которому нечего будет противопоставить. Вот как Японии – нечего было противопоставить тогдашней «молодой шпане», США. Потому что они были интегрированы в Цивилизацию, они свободно получали доступ к знаниям о технических новинках, а Япония – нет. По собственной воле окуклилась – и огребла.
Но, разумеется, для России не будет в принципе такого варианта, как изоляция от мира и сосание «духовных скреп» в своей берлоге, в коматозе.
Нет, Россия слишком важна, чтобы её терять. Не по ресурсам тайги, без которых цивилизованный мир вполне мог бы обойтись, – а как сущность. Мир заскучает без России – и потому она будет сохранена. Но, конечно, когти и зубы русского мишки, который шурует по своей тайге (и за её пределами), как ему бог на душу положит – придётся сдать на ответственное хранение.
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →