Это, конечно, очень умилительный патернализм, когда вроде бы взрослые люди не видят в росте своих доходов никакой личной заслуги, а целиком готовы приписать её богоподобному Владимиру Владимировичу.
Люди «посложнее» говорят: «Конечно, российское благополучие во многом зиждется на высоких нефтяных ценах – но оно же объективно выросло. Пусть кремлёвские чиновники воруют доходы от экспорта природных ресурсов, но всё-таки они и с народом делятся, в отличие от прежних олигархов».
Вынужден разочаровать: не делятся. Это немножко по-другому работает. И могу объяснить, как.
Для начала – позволю себе некоторую аллегорию не макроэкономического, а частного масштаба.
Вот представьте: приезжает в страну некий богатый иностранец, этакий граф Монте-Кристо. Его могли бы принять за прощелыгу, пускающего пыль в глаза – но получают подтверждение: у него реально имеются в далёкой стране рудники, шахты, прииски, всякое такое, и они приносят стабильный высокий доход.
Что делает этот богатей в новой стране пребывания? Он говорит: «Господа! Надеюсь, моя платёжеспособность ни у кого не вызывает сомнений. Но мне бы не хотелось вырывать свои деньги из дела, морочиться переводом сюда, поэтому я предпочёл бы взять кредит и выписать вексель».
Что ж, заёмщик солидный, поэтому кредит ему дают, и под умеренный процент. И он как-то оперирует привлечёнными средствами, а когда нужно погасить прежние векселя – выписывает новые, и сами по себе его векселя становятся ходовой ценной бумагой. В конце концов, он может уже и не брать других денег, чтобы расплачиваться за оказываемые ему услуги. Все довольствуются его векселями, зная, что они реально обеспечены.
Это мошенничество? Да нет. Это нормальная практика. Примерно так работали российские финансы в рамках той системы, которая была создана, прежде всего, бывшим министром Алексеем Кудриным.
Вот работают нефтяные и газовые компании, той или иной степени государственности, изрядная часть их валютной выручки отстёгивается государству, оседает в его фондах, чей размер известен и внушает уважение, а под обеспечение этими фондами государство выпускает те самые «векселя», национальную валюту. И ею – расплачивается внутри страны по своим обязательствам, запускает в обращение, приглядывая за курсом.
Это кажется странным, уподобление денег векселям? Ничего странного. Если вы возьмёте российскую купюру – вы увидите на ней слова «билет Банка России». Из такой записи может быть не очень понятно, какой именно билет – но изначально деньги назывались «кредитными билетами». То есть, по природе своей они близки к векселям и облигациям.
С той лишь разницей, что по ним не обещается процентов, и они, как правило, никак не номинируются, не привязываются однозначным образом к каким-то иным ценностям.
Замечу, бывают и такие национальные валюты, которые крепко привязываются либо к золоту, либо к другой валюте (последний случай – то, что существовало в прибалтийских странах до их перехода в еврозону).
Но в случае с рублём (как и с долларом) – никакой жёсткой привязки к сторонним активам нет. Курс плавает, а реальная ценность этой бумаги определяется по очень многим показателям, но основополагающим является степень компетентности, ответственности, добропорядочности и благонамеренности её эмитента.
В принципе, для сохранения стабильного курса валюты иногда и не требуется наличия больших золотовалютных резервов, сопоставимых с общей массой этой валюты. Достаточно убеждённости, что эта экономика растёт и правительство не делает глупостей. По крайней мере – не мешает её росту.
Но когда у эмитента существуют значительные резервы – конечно, ему проще поддерживать доверие к кредитным билетам собственного выпуска. Видит, что курс падает – производит интервенцию, скупает собственные же «векселя», собственную валюту. Никакому частному, отдельно взятому спекулянту – не под силу переиграть Центральный Банк довольно мощного государства, имеющего резервов на сотни миллиардов долларов и стабильный источник их пополнения. Их ресурсы – несопоставимы.
Всякий частный спекулянт это понимает – и даже не пытается в одиночку манипулировать валютным рынком, а предпочитает плыть по течению, стараясь предугадать тренды и подстроиться под них.
Эта система работает, покуда все уверены в разумности, добропорядочности и ответственности эмитента. По крайней мере, в его несклонности к мошенничеству и, тем более, к разбою.
Но вот представьте, что этот наш «граф Монте-Кристо» вдруг заявляет: «Господа, спешу порадовать. Моё благосостояние и платёжеспособность ещё более увеличились, поскольку я отжал замок у одной родственницы, когда она прихворала. И чертовски ловко, следует признать, обстряпал дельце. Сначала заслал своё секьюрити под видом почтальонов и доставщиков пиццы, а потом, когда всё было на мази, подмахнул дарственную у свойского нотариуса».
Естественно, первой реакцией общественности бывает недоумение. «Вы, наверное, пошутили? Признать, не очень удачно».
Потом наступает осознание, что нет, не пошутил. Он действительно это сделал и очень гордится собой. Считает, что это очень круто. А в ответ на упрёки в некоторой… «неблагонамеренности» - говорит, что если кто вякать будет, то он и ему проблем создаст.
Да, может, и создаст. Но вот его «векселя» - они, как бы это сказать? Они теряют в цене. И при этом совершенно не важно, сколько у него там дохода в золоте и валюте. Важно, что при таком отношении к экономическому партнёрству – хрен ты от него добьёшься, чтобы он платил по своим векселям.
Он же, видя, как падает доверие к его «векселям», заявляет: «На самом деле, это очень и хорошо. Я-то доход в валюте твёрдой получаю, а лохам – бумажки свои впариваю. Чем они дешевле – тем мне и лучше. Поздравьте меня».
После таких заявлений – кто в здравом уме будет связываться с его «векселями» да и с ним самим? Кто с ним будет выстраивать «надёжные» экономические отношения?
В здравом уме – никто. И теперь не частный отдельно взятый спекулянт будет играть против его «векселя», против его национальной валюты, а весь рынок. Поскольку все уразумели общий тренд.
Центробанк, конечно, пытается поддержать курс интервенциями – но теперь картина изменилась, как и расклад сил. Теперь – наоборот, против него ополчились ресурсы, многократно превышающие его резервы. И чем больше он тратит резервов на стабилизацию – тем меньше остаётся в загашнике, тем меньше, соответственно, обеспечение национальной валюты, и тем больше она падает. Такая самозатягивающаяся петля. Или трясина. Чем больше рыпаешься – тем вернее тонешь.
Как это работает, в принципе показали в 2008. Когда вроде как был глобальный финансовый кризис, начавшийся в США, но только почему-то именно рубль просел к доллару на половину, с 23 до 32.
Почему? Потому что на мировой этот кризис – наложилась ещё и история с Южной Осетией, где Россия всё-таки превысила свой миротворческий мандат, забрела на территорию «Грузинской Грузии», и, наперкор общему мнению, признала независимость спорных территорий. Тем самым продемонстрировала, что не очень уважает международное право.
Но там и с грузинской стороны были косяки. Россию действительно, можно считать, спровоцировал Саакашвили своими чересчур резкими движениями. Во всяком случае, дал убедительный предлог для вторжения. Поэтому решили признать, что обе стороны хороши, но никто не виноват. Однако, осадок остался.
И не то, что Россию кто-то взялся наказать, какая-то единая воля «мировой закулисы» – а просто вот было посеяно сомнение в адекватности её политического руководства, в том, что оно понимает реалии мира, в котором живёт. Соответственно, вопреки надеждам «младшенького», из неё получилась хреновая «тихая гавань». Деньги – не любят связываться с теми, кто вызывает подозрения в неадекватности.
Тогда, впрочем, это могло показаться просто недоразумением (как и зимняя газовая война с Украиной), и всем приятнее было верить в основополагающую благонамеренность Кремля.
Теперь – он не дал ни единого шанса хотя бы сделать вид, что в неё верят. Политики могут, конечно, улыбаться друг другу на публичных встречах, но инвесторы бегут куда подальше от этих кремлёвских отморозков и любых подконтрольных им бумаг.
Но всё равно Путин уже так поднял российскую экономику и благосостояние граждан, что ничем это дело не пошатнуть? Он всё равно поделился с гражданами госдоходами от экспорта?
Поделился. С теми, кто ушёл в другие валюты и активы, когда в российской политике и финансах ещё всё нормально было. Но кто остался в рублях – те в рублях. Долларами, извините, Кремль ни с кем не делился. А просто под обеспечение своими валютными резервами и доходами выпускал национальную валюту, которая имела стабильность, покуда внушала доверие. Этой валютой – он и делился. Причём с некоторых пор – так щедро, что Кудрин вынужден был уйти в отставку, глянув на расходную часть бюджета.
Совокупная рублёвая масса сейчас оценивается где-то в тридцать триллионов, что по «докрымскому» курсу чуть меньше триллиона долларов. То есть, она сама по себе более чем вдвое превышает все валютные резервы, подконтрольные российскому государству. Это превышение компенсировалось заёмными средствами госпорпораций. Если сложить резервы и эти заёмные средства – примерно и получится эквивалент рублёвой массы. То есть, можно считать, что баксов под контролем государства примерно столько же, сколько оно навыпускало рублей, даже чуть больше.
С заёмными средствами, правда, та проблема, что кредиты надо гасить – но это не было бы катастрофой, если бы у кредиторов сохранялась уверенность в росте российской экономике и во вменяемости российских политиков.
Теперь – такой уверенности, мягко говоря, нет. Поэтому если российскому государству или госкорпорациям кто даст в долг валюту – то на совершенно других условиях. Да и в принципе желающих кредитовать такую экономику – поубавилось.
Но Центробанк, убрав «навес», всё же способен сохранить ценность рубля хотя бы в пределах своих валютных резервов?
Он способен замедлять падение, не более того. Пока не истратит эти резервы до дна – вот только с чего бы он в принципе стал это делать, выкладываться досуха?
Чего не понимают «ватники» - так это главной фишки «путиномики». А именно, что, повторяю: Кремль вовсе не делился с народом своими валютными доходами. Он просто выпустил под них свои «векселя». Которые имели ценность, покуда казались обеспеченными. А сейчас они перестают иметь хоть какую-то ценность. И прежде всего по политическим причинам. Вследствие общего недоверия к этим людям, которые и на международной арене ведут себя как мошенники и грабители – а внутри страны и вовсе готовы в любой момент отобрать что угодно у кого угодно по самым вздорным основаниям.
То есть, отношения Кремля с народом – «дружба дружбой, а табачок врозь». Мухи отдельно – котлеты отдельно. Кому выручку от экспорта – а кому «векселя» внутреннего употребления, стремительно обесценивающиеся (на фоне откровенных заявлений политического руководства о том, что ему это обесценивание выгодно… кто бы сомневался).
Ну, если кто-то купил что-то хорошее за эти «тучные» годы – значит, действительно, его благосостояние выросло. Если считает, что за это надо благодарить Путина, а не себя самого, – вольному воля, холопу – доброго барина. Если верит, что на той же «нищей» Украине его «Форд Фокус» фурор произведёт – это вопрос религиозный, наверное.
Если же откладывал деньги на рублёвый депозит – что ж, это тоже вопрос религиозный, и никто не запрещает верить, что рубль сейчас недооценен, что он вернётся к прежнему курсу, потому что Путин в очередной раз всех переиграет и в очередной раз «спасёт Россию» (С самого 99-го всё думаю: от чего, блин, тогда надо было спасать Россию? От оживления после Дефолта, от закономерного роста экономики и её диверсификации? От снятия с ресурсной иглы? Ну, от этого «спас», в меру способности, придушив, в общем-то, частный бизнес и подмяв экспорт под государство, чтобы с щедрого барского плеча кидать в народ «расписки в собственной платёжеспособности»).
