Многие видят в этом свидетельство какой-то архаичной замшелости китайского политического сознания.
Ну, в том, что удаляют – пожалуй, можно углядеть нечто подобное. Но китайские власти действительно боятся социально значимой неконтролируемой информации, боятся чего угодно, что могло бы расшатать их потенциально очень взрывоопасную страну.
И на самом-то деле этот милый знак внимания со стороны Владимира Владимирович – он способен вызвать взрыв негодования в китайском обществе. И против Путина, который себе такое позволяет, и против Председателя КНР, который спускает такое с рук ради дешёвого русского газа.
Это кажется преувеличением?
Да знаете – тут обращусь к своим семейным делам – у нас с Женькой (это барышня, если чо, моя благоверная) очень лёгкое отношение к адюльтеру. Мы вообще такие незашоренные ребята и считаем, что измена – это когда ты обращаешься к любимому человеку с какой-то просьбой, хочешь внимания, а он тебя посылает в той или иной форме. Но мы давно вместе, понимаем друг друга с полуслова, видим, когда что-то серьёзное, а когда можно поругаться по приколу, и абсолютно уверены друг в друге, что не подведём, не подставим. А перепихнуться на стороне – это не измена. Это спорт (в изначальном английском значении слово, как «развлечение»). Как я говорю, «по степени интимности секс находится где-то между партией в пинг-понг и туром танго».
И мы не то что прощаем друг другу «измены» - а просто не придаём этому большого значения. Ну, трипак никто по-любому в семейное ложе не занесёт, залететь от кого-то из своих юных любовничков Женька тоже не залетит, - поэтому просто пофиг.
Но если, скажем, моя секретарша, на каком-нибудь банкете, начнёт со мной заигрывать, намекая на то, что мы с ней того – я её быстро урезоню. Отведу в приватное помещение и вразумлю: «Ты чего, овца, охерела? С тобой – мы работаем и трахаемся. И только. Это не то чтобы секретная информация, но ты не должна о ней трепаться так, будто бы этот факт делает нас близкими людьми. Потому что близкий человек мне – моя жена. Я не позволю тебе делать какие-то намёки, хоть немного её дискредитирующие. Как будто ты ей ровня для меня или даже слаще и имеешь право публично самоутверждаться за её счёт. Ты такого права не имеешь. Заруби себе на носу – или я зарублю. В физическом, буквальном смысле – и будешь дышать через трубочку».
По счастью, однако, моя секретарша, Анюта, очень толковая девочка, и она всё прекрасно понимает. Ну да с другими я и не работаю. Только с понимающими. И, простите за фривольность, бывало, мы втроём развлекались, с Женькой и с Анютой. Но на публике Женька – это жена, а Анюта – это сотрудница. Не то, что кто-то чего-то скрывает – но это называется «блюсти приличия». Ну как, не знаю, нормальная училка, когда в классе её собственное дитя (что не редкость, и одноклассники все знают) на уроках вызывает его к доске по фамилии и никак не упирает на тот факт, что у неё с ним какие-то особые отношения. И не дай ему бог сказать: «Ну, мам, ну чего ты такая злая, что двойку мне ставишь?» Она для него не мама сейчас, а училка. Вот что-то вроде.
Точно так же и Женька. Она перетрахалась с половиной моих юных коллег, с Лёшки Зимина начиная (а он на самом деле просто такой сгусток «феромонов», перед ним вообще ни одна баба устоять не может, и сам он «слаб и грешен») и с половиной моих невольничков-«сеньоров» с Плантации. Ну, здоровые аппетиты здоровой матроны. Для чего ещё нужны юные рабы, как не для ублажения госпожи? :-)
Однако ж, жена цезаря – вне подозрений. Не потому, что она заведомо не жахается на стороне. А потому, что на это нельзя намекать, это нельзя упоминать. Это неприлично. Это оскорбление. Это примерно такое же оскорбление, как если на фуршете подойти к барышне и сказать: «Думаю, у вас, как и всех, бывают запоры и поносы». Ну, правильно думаешь. Только не надо это говорить.
Но вот как бы я отреагировал, если б кто-то накинул Женьке на плечи плед?
Если на какой-то дружеской вечеринке, когда она попросила, и ей накинули – то всё ништяк.
Если на какой-то деловой встрече некий хмырь взялся изображать любезность подобным образом? Да я ему прямо на месте глаз не подобью – но возьму на вид: этот хмырь пытается изобразить из себя то ли задушевного друга нашей семьи, то ли просто решил показать, что может презреть этикет и протокол, как-то вот "патронажно", снисходительно к нам относится. Совсем, что ли, охуел, чмо болотное?
А эти штуки, этикет и протокол, для того и существуют, чтобы определиться, кто кого насколько уважает. Они могут быть бессмысленны, но поскольку они есть – их соблюдение или несоблюдение свидетельствует об уважении или неуважении к другим участникам. Они, понимаешь, корячатся, соблюдая эти правила протокольные, а ты – делаешь, что тебе в голову взбредёт?
Я вообще не люблю официозные встречи. Я не люблю костюмы деловые – ненавижу просто органически. Но всё же, имея уважение к контрагентам, я предупреждаю их заранее: я приду в джинсе. Если для вас это окей – то будем тереть, значит. Если нет – значит, нет. И в любом случае я не буду оказывать вашим бабам такие знаки внимания, которые могли бы показаться дискредитирующими для вас. Ну, это по умолчанию.
А этот, блин, решил поиграть в доброго дядюшку, и пофиг все морские знаки, и ситуация под контролем. Собственно, это был мессадж для российской аудитории. А то его обвиняют в последнее время, будто он прогибается под Китай, так он показывает: а вот нифига, я наплевал на их правила приличия. И так схавают.
Да схавают. Но сделают заметку: этот пацанчик самоутверждается и за наш счёт. А потом – схарчат, помня о всех счетах.
Хотя, конечно, - «что тут такого?»
Это я уже слышал, когда он мальчонку в животик поцеловал.
«А что тут такого?»
Ну, представьте, что это не президент страны, а просто какой-то левый мужик подошёл к вашему детёнышу, задрал футболку и чмокнул в брюшко. Тоже – ничего особенного?
А то, что он Президент – очень сильно что-то меняет?
Не, я не говорю, что Путин педофил, который не смог удержаться (это он сам, скорее, декларировал, когда объяснял свой поступок: «Ну, такой вот мальчишка, так захотелось его потискать»).
Да не педофил, скорее всего. Просто – вот мания самоутверждения на теме «я добрый дядюшка, я всех могу тискать-чмокать, всем пледы накидывать, и за что ж меня не любить-то, когда я такой заботливый?»
Честно, я бы не хотел, чтобы Путин закончил петлёй на шее или в тюремной камере. Но когда парень, крутой политический парень, до такой степени не отдаёт себе отчёт в том, что можно делать на публике, и чего нельзя, - ему дорога в дурку, всё же. Очень комфортабельную дурку, поскольку мы не садисты, мы не хотим, чтобы он страдал.
А вот те, кто видел в нём нацлидера, несмотря на все симптомы – те должны прострадаться. Но это произойдёт вне зависимости от нашей или чьей иной политической воли. Это просто закономерность будет.