Вот бывают дела о кражах довольно простые, тривиальные. Скажем, пропала серебряная вилка, а за столом сидели профессор, адвокат, трижды судимый рецидивист и карточный шулер. В данном случае подозреваемый сразу налицо. Это, конечно же, адвокат.
А что в этом случае, на Охотном ряду? В этом случае мы имеем дом, битком набитый ворьём самым отпетым и циничным, в количестве 450 негодяев, из которых каждый мог щёлкнуть этот банкомат, что сэмку лузгнуть. Да ещё – как раз в то время в гости к ним заезжали коллеги из ДНР и ЛНР. А у тех мог сработать элементарный рефлекс: увидел банкомат – бомби его, пока это не сделал какой-то другой борец за счастье трудового донбасского народа.
Но в том-то и дело, что версия о причастности друзей с Донбасса – лежит на самой поверхности. Чего не могли не понимать коренные обитатели Давно Пожелтевшего Дома на Охотном ряду. И когда у кого-то из них был план обчистить банкомат – не могло быть момента более удачного, нежели визит гостей из народных республик, на которых все должны подумать, но не станут изобличать из соображений геополитической вежливости. Поэтому, истинным автором этого скачка мог быть абсолютно кто угодно из присутствовавших в здании политиков.
Некоторые говорят, что в их числе не может быть Илья Пономарёв, поскольку он всё же отказался от кражи Крыма. Но не будем обольщаться. Здесь всё-таки первейшую роль играют масштаб и манера. Захап Крыма был слишком явным преступлением, на глазах у всего мира, потому квалифицируется как грабёж, а не кража. Вернее же, поскольку там участвовали вооружённые вежливые люди, налицо признаки такого состава, как разбой. Это – работа слишком грубая и глупая. Ясное дело, что человек, не окончательно попрощавшийся с рассудком и заботой о репутации, на такое не пойдёт. Поэтому Илья Пономарёв и отказался участвовать в столь очевидной уголовщине в столь крупных размерах.
Но ломануть сбербанковский банкомат? Полагаю, это мог сделать буквально любой российский современный политик, когда уверен в своей безнаказанности. Единственный, кто не мог бы – Герман Греф. Потому что Сбербанк и так его. Все остальные – запросто.
Поэтому, боюсь, мы никогда не узнаем, кто это сделал, а подозрение останется лежать на всех присутствовавших. С другой стороны, что такое взлом банкомата по сравнению с теми законами, которые они принимают уже который год? Скорее уж, если в будущем исполнитель этой кражи объявится, он станет использовать её для своей реабилитации.
«Да, конечно, - скажет он, - я голосовал за эти преступные и маразматические законы. А что делать? Револьвер к виску – и жми кнопку! Но ведь именно я обчистил тогда банкомат, и вот так я всё же боролся с этим гадким фашистским режимом, тьфу на него три раза!»