О минимальном гарантированном доходе

Сегодня, в День Собутыльности Трудящихся, поговорим, for a change, не о климатических, а о социально-экономических делах.

Вот одна из довольно популярных в последнее время идей — выплата всем и каждому гарантированного минимального дохода. Она, естественно, пришлась очень по душе левым популистам всех мастей — и некоторым интеллектуалам, которые, как ни удивительно, считают себя «либертарианцами». И вот они уж защищают эту идею как будто бы очень «либертарианскую».

И тут становится ясно, что кое-кто — очень сильно чего-то не понимает в этом мире. И для начала — совершенно не понимает природы денег как таковых. То есть, имеет их понимание примерно такое же, какое мог иметь уличный мальчик девятнадцатого века. Что когда есть деньги — это хорошо, а когда нет — то плохо, поэтому если всем раздать деньги — то всем будет хорошо. И тогда-то такое понимание экономики вызывало закономерную снисходительную улыбку, типа, «наивное, но доброе сердцем дитя» - а сейчас на полном серьёзе некоторые европейские страны пытаются проводить подобные эксперименты. И, извольте видеть, «интеллектуалы» находят эту идею притягательной.

Что ж, я, вообще-то, не сторонник той концепции, что люди в целом тупеют от поколения к поколению. Потому что в данном-то случае речь идёт не о людях в целом, но о леваках, а это всегда была очень своеобразная публика, и прежняя их мейнстримная идея, ликвидация частной собственности на средства производства и обобществление контроля над ними — была ещё нелепей.

После ряда экспериментов — конечно же, выяснилось, что если кто-то и получает выигрыш от обобществления контроля над средствами производства — то лишь те, кто этот контроль захватывает. Да и их жизнь не то чтобы сильно улучшалась, поскольку выясняется, что по мере строительства социализма случается обострение классовой борьбы, и по этому поводу «красная» элита начинает выпиливать друг друга во имя ещё большего народного счастья, и в итоге получается полная херня для всех. А «прогрессивное» социалистическое общество, при ближайшем рассмотрении, оказывается удивительно похоже на деспотии древности, но только такие, где и фараон довольно беден и несчастен.

Ну и понятно, что после блистательного провала всех попыток построить всеобщее изобилие по марксистским рецептам — по-прежнему воспринимать их всерьёз могут только совсем уж умалишённые. Леваки хоть чуточку поумнее — разумеется, уже не говорят про «отобрать и поделить». В смысле, не претендуют на полный контроль над средствами производства — но, конечно же, не могут совсем уж отказаться от идеи снять хоть какую-то пенку с чужого успеха, ибо если б отказались — тогда б не были леваками, были бы нормальными порядочными людьми.

Так или иначе, если сравнивать идею «отобрать и поделить» с «давайте устроим раздачу», то вторая — безусловно умереннее. Но и только. В принципе, это как сравнение разбоя и рэкета (но строго говоря, все левые идеи — преимущественно про это, про разные способы насильственного отжима чужого добра). Называть же её «либертарианской» - ну, это какое-то очень извращённое чувство юмора.

Впрочем, дело не в «этикетках». Дело в смысле.

И вот как-то один мой приятель, бывший однокашник, заявил: «Возможно, это и не лишено смысла. Возможно, это и не приведёт к развращению общества халявой, а приведёт к тому, что люди станут чувствовать себя увереннее, не боясь остаться без средств к существованию, и это даст положительный общий эффект. Может, и стоит попробовать раздавать минимальные гарантированные доходы просто так».

Я пожал плечами и сказал: «Попробуй. Кто ж тебе запрещает раздавать деньги просто так?»

Он возразил: «Но у меня не хватит денег на всех людей, что ясно и ежу».

«А и не надо на всех. Возьми человек десять наугад из телефонного справочника и отсылай им каждый месяц по пятьсот баксов. Какие проблемы?»

Он нахмурился: «Нет, у меня и столько не наберётся. Да и вообще, с какой стати...»

Он явно хотел сказать: «С какой стати я должен делиться своими кровными с хрен знает какими людьми, которые мне никто и, возможно, не более моего нуждаются в финансовой помощи?» Но передумал это говорить.

Я за него сказал.

«В том-то и дело, мон шер, что делиться своими(!) деньгами — тебе как-то не хочется. Тут же возникают сомнения в моральности и справедливости этого дела. Но зато — ты, кажется, находишь привлекательной идею поделиться моими(!) деньгами. Ну, мне же приходится платить налоги, как ни уклоняйся. И, без обид, но я за месяц плачу больше, чем ты — заплатил за всю жизнь до сих пор. Поэтому, по сути, ты хочешь распорядиться моими деньгами, а не своими. И я не буду говорить, что это наезд, хотя это так, но советую просто задуматься. Мне — сходу очевиден экономический идиотизм этой идеи, с «раздачей слонов». При этом — у меня есть деньги, чтобы давать по пятьсот долларов в месяц и тысяче человек. Другое дело, что я не стану этого делать даже под дулом пистолета, ибо «у самих револьверы найдутся». У тебя — нет таких денег. Но есть мнение, что эта идея не бессмысленна, что она может быть даже полезна. Так вот подумай: нет ли какой-то связи между тем, что у тебя мало денег — и тем, что тебе кажутся привлекательными идиотские экономические идеи?»

Он задумался и молвил: «Ты хочешь сказать, что я идиот?»

Я подтвердил: «Ну, в экономическом смысле — да».

Мы не поссорились.

Вообще же, как и всякая благотворительность за чужой счёт — конечно, эта идея с минимальным гарантированным доходом глубоко аморальна. Поскольку речь идёт о раздаче не просто каких-то абстрактных, невесть откуда взявшихся денег — речь идёт о раздаче бюджетных денег, собранных принудительно в виде налогов. И заявляя, что ты поддерживаешь эту идею — фактически ты заявляешь о поддержке грабежа. Который, конечно, может быть очень мил и романтичен в балладах о Робин Гуде, но когда в Робин Гуда начинает играть «Ноттингэмский шериф», сиречь государство — это, конечно, омерзительно.

Что же до экономической сущности — ну, давайте попробуем разобраться в «азбуке», в том, что такое деньги как таковые. Начнём ab ovo.

Вот есть гончар. Он вертит свой круг, лепит горшки. А есть кузнец, который раздувает меха и куёт всякие инструменты. Когда гончару нужен, скажем, нож, он идёт к кузнецу и выменивает его на горшки.

Но проблема в том, что гончар делает сто горшков в месяц, а кузнецу столько не нужно. Он не успевает их столько разбить, даже когда ссорится с женой.

И кузнец выковывает сто ножей в месяц — но столько не нужно гончару, он и за десять лет столько не сломает.

Но при этом есть ещё молочник, есть ещё мясник, есть ещё пекарь, и им всем бывают нужны то ножи, то горшки, равно как гончару и кузнецу бывает нужно молоко, мясо, хлеб.

Однако же, разъезжать по городу с тачкой разных товаров, чтобы выяснить, кому нужно то, что есть у тебя, чтобы выменять на то, что нужно тебе — это не очень хорошая идея.

Разумнее — условиться о том, что вот есть некая вещь, которую участники обмена будут считать универсально ценной. Так и появляются деньги. Универсальный меновый эквивалент, который люди договорились использовать во взаиморасчётах за товары и услуги. Просто для удобства.

При этом некоторые средства, выступающие в роли денег — могут иметь самостоятельную ценность. Скажем, золото — является поделочным материалом для украшений (а теперь и для электроники). Но это вовсе необязательное требование к деньгам. Обязательное — чтобы исключены (или минимизированы) были возможности резкого и непредсказуемого увеличения денежной массы, когда бы ломалась вся система расчётов, когда бы сложно было понять, что сколько стоит. Поэтому на роль денег исторически и выбирались какие-то такие вещи, которые в одночасье не наберёшь и не вбросишь на рынок. Ну, ракушки каури, хотя бы. Или те же драгметаллы. С некоторых же пор — бумажка с картинкой, которую трудно подделать, или даже цифры на электронном счету (но тоже есть механизм, гарантирующий, что там произвольно ноликов не пририсуют... если, конечно, это не Зимбабве).

Таким образом, в подавляющем большинстве случаев в современном мире деньги имеют ценность лишь постольку, поскольку обеспечены теми благами, товарами и услугами, которые за эти деньги продаются на рынке.

То есть, вот гончар наделал горшков, продал, поскольку они нужны людям, получил деньги. С которыми можно пойти к кузнецу и купить на них ножей. Почему кузнец продаст ножи за эти деньги? Потому, что они не «пустые». Они не просто так оказались у гончара. Он отдал за них свои горшки, которые теперь стоят где-то на рынке, они есть, их можно купить, а может, кто-то уже и купил и даже цветочек туда посадил.

И все участники обменных отношений — понимают, что если тебе дают деньги, то они не просто так с неба свалились, за ними стоит какое-то количество произведённых общественных благ. Они, деньги — обеспечены этим. Потому что просто так, ни за что — деньги не раздаются (ну, в экономически значимом масштабе).

Эти же умники, со своей идеей минимального гарантированного дохода — предлагают раздавать деньги именно что просто так, ни за что. Так, как будто деньги имеют самостоятельную ценность, и чем больше раздашь — тем богаче станет общество.

Ну и я не знаю, они придуриваются, чтобы заработать политических очков на популизме — или реально такие дикие?

Нет, катастрофы, конечно, эта раздача не вызовет. То есть, это всё же не гиперинфляция, когда правительство просто запускает станок и никто не знает, сколько будут стоить те деньги к завтрашнему утру, а потому доверие конкретно к данной валюте подрывается полностью.

Здесь — можно предсказать, насколько обесценятся деньги, когда их раздают на халяву, а не в обмен на продукты социально востребованной деятельности, а потому рынок, не теряя доверия к этой валюте как таковой, просто скорректируется так, чтобы учесть эти «лишние», ничем не обеспеченные деньги. Проще говоря — товары и услуги соответственно сделаются дороже.

Впрочем, многие страны — уже десятилетиями раздают халяву, в виде тех или иных пособий. И конечно, это очень плохо. Государство не имеет права заниматься благотворительностью, для этого есть общественные организации, собирающие добровольные взносы. В исполнении же государства — это называется «подкуп избирателей». Причём, подкуп — за чужие деньги, поскольку своих у государства нет.

Но эта раздача халявы, т. н. «социальная политика» - оправдывается теми моральными соображениями, что вот есть люди, которые сами не в состоянии оказать обществу востребованные услуги, по причине, скажем, инвалидности, и надо их как-то поддержать, а то если они будут загибаться с голоду прямо на улице — это отпугнёт туристов.

Правда, это приводит к тому, что вот как-то всё больше образуется людей, которые не только не оказывают обществу востребованные услуги, но даже и не планируют этого делать, при этом не будучи никакими инвалидами, а просто их устраивает жизнь на пособия.

Насколько усугубится ситуация, если начать раздавать пособия теперь уже не адресно, а просто всем подряд, даже не трудясь выдумывать обоснования? Что ж, когда в принципе страна богатая, то есть, имеет значительные поступления в бюджет, скажем, от корпораций, зарегистрированных в её юрисдикции — да, она сможет обеспечить каждого бомжа айфоном (при условии, конечно, что айфоны собираются в какой-нибудь Индонезии, где правительство не может себе позволить играть в такие игры). Вопрос, правда, до каких пор эта страна будет оставаться богатой. Ну, недаром же говорят, что «социализм — замечательная вещь, пока не кончатся чужие деньги».

При этом будут процветать бизнесы, умеющие «вымывать» халявное бабло из лохов в обмен на всякую пафосную фигню. Это естественно, когда появятся значительные лишние деньги у людей, которые не умеют их зарабатывать, даже не пробовали, а потому очень легко тратят.

В наихудшем положении окажутся люди, которые всё-таки пробуют зарабатывать деньги, делая что-то полезное, но при этом — не бизнесмены. Собственно, социальная ситуация в Европе и сейчас довольно уродлива, там критически низкая разница в качестве жизни между работающими людьми и иждивенцами, что, конечно, подрывает стимулы к тому, чтобы работать, делать карьеру и вообще как-то трепыхаться. Только что историческое трудолюбие европейцев — и спасает их экономики. Но, естественно, отношение к жизни меняется сообразно тому, как легче оказывается жить.

Правда, в этом смысле гораздо опаснее — пособия на детей. Когда они оказываются достаточно высокими, чтобы можно было более-менее комфортно жить, ничего полезного не делая, а просто клепая детей — естественно, находятся желающие заиметь именно такой лайфстайл. Который «транслируют» тем самым детям, те его воспроизводят — и вот идёт геометрическое размножение профессиональных тунеядцев, притом склонных к крайне инфантильному патерналистскому воззрению на государство и общество. Это — ровно то, что погубило Рим, алиментарные выплаты. Четыре поколения от Траяна, который их впервые ввёл, и всё, вместо гордых квиритов — жвачный на на что не годный сброд, который голыми руками могли брать любые энергичные ребята с севера.

Впрочем, во всех этих идеях, про то, кому бы ещё что раздать, меня раздражает даже не мысль о последующей социальной деградации (её можно считать неизбежной, а можно не считать), а сам подход.

Ну вот думаешь ты, что безусловный (и достаточный для жизни) доход — хорошо повлияет на людей, что они, каким-то образом, не люмпенизируются, а наоборот, воспылают сознательностью и трудолюбием — да флаг в руки, проведи такой эксперимент. Но только, пожалуйста, на свои деньги. Фонд создай, организуй сбор средств от тех, кто тоже хотел бы попробовать и не пожалеет на это своих денег.

Однако ж, тут работает это правило, что у тех, кто мечтает раздать чужие деньги — обычно, по какой-то загадочной причине, нет своих. Зато — есть, конечно, бесценное философское вИдение того, как «справедливо» организовать общество и всех осчастливить.

Вообще же, вот раньше идеи государственной благотворительности подавались как-то поприличней, поделикатней и поаргументированней. Взять того же Кейнса. Да, он предлагал простимулировать экономику раздачей государственных пособий и субсидий — но это предлагалось как аварийная мера в период Великой Депрессии.

И здесь можно усмотреть некоторую заявку на здравый смысл. Экономика — это на 90% психология, и когда люди испуганны кризисом — они боятся тратить деньги, во всём себя ограничивают, падает спрос, схлопывается производство, нация беднеет. Тут — можно рассматривать выдачу пособий как кратковременную спасительную меру, чтобы разорвать этот порочный круг, чтобы вдохнуть в людей веру в экономическое будущее, заставить тратить деньги и простимулировать производство.

Именно так Кейнс (и приверженцы) и подносили эту идею. Но ни в коем случае, боже упаси, не как постоянно действующий рог денежного изобилия от доброго правительства. Тут-то — дебилу ясно, что если постоянно раздавать деньги ни за что — то вот в этой части они и не будут стоить ничего, будут не обеспечены какой-либо полезной деятельностью.

Во всяком случае, в тридцатые — это было ясно всем, кто хоть какое-то отношение имел к экономике. Сейчас — находятся «великие экономы», которые на полном серьёзе вещают: «Давайте начнём раздавать всем деньги, и будет всем счастье, поскольку деньги ценны сами по себе, безотносительно того, обеспечены они или нет». То есть, совершенно такой пещерный взгляд на природу денег.

Это во многом похоже на историю с Глобалвормингом, где тоже проводится совершенно антинаучное это утверждение, будто бы четыре сотых процента углекислоты в атмосфере могут существенно влиять на термобаланс, и эта ахинея возводится в ранг «символа веры».

То же — с социальной политикой как государственной благотворительностью за чужой счёт. Но если раньше как-то трудились над разумным обоснованием таких мер, то теперь — вот совсем без затей проталкивается такой подкуп избирателей.

Ещё раз, я не думаю, что человечество глупеет в целом, но вот интеллектуальная деградация левых элит — она налицо.