Как-то на днях разговорился с одним толковым парнем, из бывших моих невольничков, который сейчас имеет свой бизнес, небольшую ремонтную мастерскую широкого профиля.
И вот он выразил своё финансовое недоумение. Говорит: «Поскольку нас не слушает налоговая инспекция, то можно озвучить. Вот мы вложили в эту шаражку двадцать тысяч (я одолжил, и помещение предоставил за щадящую арендную плату) — так отбили уже через полгода. И оборудования докупили на доход, а сейчас — чисто в плюс работаем. Может, не стоило бы это говорить своей крыше, но ты ж, Артём, всё равно в курсе (смеётся). Реально, бабла столько, что я решил зафиксироваться в каких-нибудь акциях. Стал смотреть — и вот я немножко не понимаю. Какую корпорацию ни возьми, из реальных таких монстров — они годами в чистых убытках сидят. На что живут — вообще непонятно. Но акции при этом, часто, неплохо так прут вверх. То есть, качели конечно, туда-сюда, но в целом, бывает, что и растут стабильно, по долгосрочному тренду. Хотя — никакой прибыли, одни убытки. Вот как так получается?»
Что ж, этот вопрос мне доводилось слышать и раньше. И причины, конечно, могут быть разные. Скажем, энергичное инвестирование в расширение производства, в инфраструктуру с целью захвата большей доли рынка. Стратегия, которая может приносить как бы убытки, и даже годами, но на самом деле создаёт предпосылки для высокой и стабильной доходности. И кредиторы, которые понимают, что делает менеджмент этой корпорации — будут поддерживать её, даже несмотря на видимость убытков.
Но самая банальная причина убыточности именно производящих корпораций — она в психологии. Поскольку экономика — это лишь на десять процентов математика (и очень примитивная математика), а всё остальное — психология. Это то, чего наглухо не понимают приверженцы социалистических моделей. Им всё кажется, что если хорошо подумать, то можно просчитать все потребности человечества и оптимизировать производство под это дело. И это может быть более-менее верно для хлеба, молока, мяса, всякое такое — но какой самый совершенный суперкомпьютер сумел бы просчитать потребность человечества в спиннерах? В какой самый навороченный квантовый мозг вовсе западёт мысль, что человечество, оказывается, вожделеет крутящуюся фигнюшку на подшипнике?
Это могут предположить только люди, а продвинуть на рынок — люди, чувствующие психологию потребителя. Они и преуспевают в мире капитала, поскольку давно научились удовлетворять и такую потребность, как борьба с миром капитала. «Что, юноша, желаете разрушить циничный мир холодного чистогана? Маечка с Че Геварой? Да, вместе — винсеремос! Покажем этим капиталистическим свиньям! Да, всего десять долларов».
Вообще, за что я люблю буржуазию — это, с одной стороны, самые умные люди, с другой — самые мирные, бесконфликтные. В смысле, они будут воздерживаться от насилия настолько, насколько это возможно и выгодно. А война, честно говоря, никогда не выгодна для буржуазии в целом хотя бы потому, что в военных условиях решающая роль переходит к силовым ребятам, а не финансовым.
Но люди, ан масс, любят питаться мифами. Один из самых популярных и стойких — что на самом-то деле именно буржуины развязывают войны ради своей окаянной прибыли. Почему? Ну потому, что когда ты владеешь виллами, яхтами и полями для гольфа, то всё, что тебе нужно для окончательного счастья — так это толпы оголодавших, разорённых и разъярённых войной людей, которым уже нечего терять. Которые уже потеряли на очередной идиотской войне своих родных и близких, и они уже, естественно, забыли, как пару лет назад кричали: «Нашему царю показали фигу — не простим обиды! Враг будет наказан, победа будет за нами, за ценой не постоим!» Сейчас-то — конечно, они уверены, что именно буржуины втравили их в эту бессмысленную бойню. Ибо такая уж их подлая и маниакальная буржуинская сущность.
И с этим, конечно, приходится считаться, что большинство народа (любого) — сборище идиотов. Пусть не в клиническом смысле, но они очень инфантильны, легковерны, а этические их представления — во многом этакие родоплеменные, кроманьонские. Вытекающие из инстинктов.
В частности, из инстинктов вытекает и их представление о справедливости. Что это такое? Это когда мамонта, добытого на охоте, делят примерно поровну. Ну ладно, наиболее сильные и умелые охотники — получают немножко больше. Потому что им надо быть в хорошей форме, чтобы добыть следующего мамонта. И вождь с шаманом получают немножко больше. Потому что они умные, им надо питать мозги, чтобы думать за всё племя. Но в любом случае, даже если имеется какое-то неравенство в распределении мамонтятины, оно не «вопиющее». Ну, в полтора, в два раза у кого-то жирнее кусок, не больше.
Однако если вождь племени берёт себе девять десятых мамонтятины — это воспринимается как какой-то лютый беспредел, бесконечная несправедливость. Что, наверное, и будет беспределом для первобытного племени, кормящегося охотой.
Но вот эти представления — невольно переносятся и на современные отношения в несколько более развитом социуме. В том числе — трудовые отношения. И здесь резко проступает разница между зрелыми людьми — и инфантильными троглодитами. Которые могут быть, на самом деле, не такие уж дураки, чисто по интеллекту, но просто не способны отделаться от родоплеменных представлений о справедливости.
Зрелый человек, когда берётся на кого-то работать, он понимает, что его труд — такой же товар на рынке, как и всё остальное. И этот товар имеет некоторую цену, которая формируется благодаря балансу предложения и спроса.
Оценивая выгодность своих отношений с работодателем — он смотрит, сколько стоит такой же труд в среднем. И если ему платят не меньше, а больше — он вполне этим доволен. И ему пофиг, сколько при этом получает работодатель на эксплуатации его труда. Может, в десять раз больше, может, в тысячу. Но это его доход, его дело, а с тобой — он в расчёте. Если честно платит, как обязывался по контракту, без кидалова. И если тебя не устраивает этот работодатель — ну, можешь предложить услуги другому. Нет, никто не собирается предоставлять тебе лучшие условия по сравнению с теми, что есть? Ну, значит, вот так. Главное — тебе никто ничего не должен сверх того, на что обязался по контракту.
Инфантил же, застрявший в палеолите, смотрит на вещи совсем по-другому. Для него просто физически невыносима мысль, что «вождь племени» (хозяин предприятия) получает «кусок мамонтятины» не в два, не в три раза больше (это-то он ещё стерпел бы), а в тысячу раз больше. И не важно, сколько при этом получает сам работник, по сравнению со среднерыночной ценой за тот же труд, но вот когда он узнаёт, что кто-то рядом имеет во много раз больше — у него просто сносит башню от такой «вопиющей несправедливости».
И для этого троглодита абсолютно тождественны слова «не дал столько, сколько мне хотелось» и «обокрал». Он искренне не понимает разницы. Он может получать и сто тысяч баксов в год (что неплохо для фабричного рабочего даже в Штатах), но вот стоит ему узнать, что капиталист, на которого он пашет, имеет миллиард в год, а не делится так, как мог бы — всё, кушать не может от горькой обиды.
И вот, допустим, вы — магнат. Ладно, не буду нагружать вас, дорогой читатель, такой моральной ответственностью — допустим, что я магнат (поскольку это в общем-то так и есть).
И я, значит, создаю некий завод. Скажем, автомобильный. Этого у меня в реале нет (хотя есть агрохолдинг с использованием рабского труда молодых уголовничков, которых я выкупаю у ментов), но — вообще-то подумываю. Хотя представляю себе, с какими проблемами придётся иметь дело.
Немаловажная проблема — отношения труда и капитала. Особенно — в России, стране, где до сих пор бОльшая часть населения думает, что её прокинули в девяностые с «прихватизацией», а если б сделать всё «по-честному» - то катались бы, как сыр в масле, и жили бы вовсе как рантье, на дивиденды с акций. И ведь имеют перед глазами примеры Чехии, Польши, ГДР, где подушевое индустриальное производство (причём, гораздо более конкурентных товаров) было существенно выше, чем в СССР, но вот чего-то никто не зажил там на дивиденды на правах рантье. Промышленные объекты приходилось раздавать практически даром, потом вливать в них огромные инвестиции, и только недавно их экономики вышли в уверенный плюс. Хотя не сказать, что так уж ошеломительно богато там люди живут. Но несмотря на эти очевидные факты, которые перед глазами, российское население, в массе своей, продолжает думать, что у них было какое-то офигительное сокровище, которое украл Чубайс. И это тяжёлый случай.
Но в действительности широкие народные массы — они везде примерно такие. Ну, в Швейцарии, может, более вменяемые. А так-то — кроманьонцы и есть кроманьонцы.
Особенно же, конечно, высока бывает концентрация таких любителей палеолитической социальной справедливости — на индустриальных объектах. Конечно, современный промышленный рабочий — гораздо более образован и разумен, чем было сто лет назад, что бы там ни говорили про «дебилизацию» населения. Но всё равно люди, работающие в дружных индустриальных коллективах — они, как правило, коллективисты. Ибо технически подкованные рукастые индивидуалисты, да ещё и с коммерческой жилкой — они, скорее, предпочтут «ремесленничество», свой собственный маленький бизнес. Который и в современном мире вполне себе востребован, особенно, если руки не из жопы растут и имеется какое-то чувство ответственности перед клиентурой.
С этим-то коллективом коллективистских коллективистов мне, как хозяину автозавода, придётся иметь дело. И допустим, я всё устроил там очень грамотно, освоил востребованную продукцию, продвинул на рынок, стригу купоны. Имею очень высокую прибыль.
Ну и на этом заводе работает десять тысяч человек, которые все вместе получают миллиард баксов в зарплатах и премиях. По сто штук в год на нос. Надо ли говорить, что для России это весьма круто?
Но сам я, как хозяин, получаю при этом тоже миллиард баксов. То есть, столько же, сколько все мои работники вместе взятые.
Как, не испытали позыва к классовой ненависти от такой вопиющей несправедливости? Ну работники-то — рано или поздно точно начнут испытывать. Поскольку это хоть и образованные, хоть и современные, а всё равно пролетарии.
И вот предложи кому работу в глубинке за сто косарей баксов в год — он, наверное, скажет, что за такие деньги ещё и трупы конкурентов готов в лесу прикапывать (и даже — делать их, трупы). Но это — пока он пребывает в статусе «временно безработный».
Как только он будет принят на работу, в большинстве случаев очень быстро он начнёт думать, что я его эксплуатирую и присваиваю прибавочную стоимость, созданную его трудом. Что, разумеется, правда. Но — зачем бы ещё устраивать бизнес, как не для эксплуатации чужого труда и присвоения навара, прибавочной стоимости с него? В этом, собственно, смысл предпринимательства.
Если же он узнает, в каких масштабах я это делаю, присваиваю ту прибавочную стоимость, что я «прикарманиваю» себе столько же, сколько плачу всем своим работникам вместе взятым, - у него может просто улететь кукушка от такой гнетущей несправедливости. Главное — он будет знать, что у меня в принципе есть финансы, чтобы поднять ему зарплату в полтора, а то и в два раза. И значит — на меня имеет смысл давить, чтобы выцыганить себе ещё более выгодные условия. А не то получается, что его разводят как лоха, так сильно «недоплачивая». И это нестерпимо для истинного лоха, каким является этот «кроманьонец».
И вот разворачивается классовая борьба во всей красе. Профсоюзы, забастовки — вся эта фигня. Ну а чо? Они знают, что у меня есть лишние деньги. Они знают, что мой доход зависит от работы предприятия. А значит — можно давить на меня, саботируя эту работу. Такая вот логика.
Но что будет моими логичными действиями, чтобы обезопасить себя от этого шантажа своих работников? Для меня логично будет — сделать так, чтобы они не видели реальной прибыли, которую я получаю от этого предприятия. Сделать так, чтобы её вообще не было, и чтобы им не было смысла совать свой не в меру любопытный пролетарский нос в чужие карманы. Чтобы они больше думали о своей(!) работе и зарплате, сравнивая её со средней на рынке, а не о моих доходах.
И что я делаю? Для начала — я отгружаю готовую продукцию, машинки, не конечному потребителю с завода, а в дилерскую сеть. И могу объяснить, в случае чего, что она необходима, та сеть, что мы не можем брать на себя дистрибутирование, что этим должны заниматься специальные люди, с которыми приходится делиться прибылью.
Далее, я беру кредиты в банке. Изначальный кредит на создание производства, и потом на расширение, на переоснащение, всякое такое. А кредиты — они не бесплатные, они требуют обслуживания, уплаты процентов.
Ещё — я плачу страховщикам за всевозможные риски. Это необходимо, а то ну как завод сгорит? Или, вдруг, там продукция с браком выйдет, кто-то пострадает, засыплет исками. Надо соломки подстелить.
И — аудит обязательно. Чтобы были экспертные заключения, что у нас всё чисто. Это — тоже стоит денег.
И вот, ребята, говорю я этим пролетариям, так и получается, что мы-то, конечно, производители, создаём реальные и востребованные ценности, но по жизни — еле-еле сводим концы с концами. А то и в минусах сидим. Хотите убедиться, что я вам лапшу на уши не вешаю, что реально так и есть? Хорошо, конечно, все документы — они открыты. Сейчас только грузовики закажу, чтобы доставили наши контракты — и листайте на здоровье.
Тут, правда, есть один нюанс. Дилеры-торговцы, равно как и банк-кредитор, равно как и страховая, и аудиторская фирма — они мои. Я просто перекидываю к ним прибыль от завода, чтобы её как бы не было.
Почему я это делаю? Ну, на самом деле — из человеколюбия. Чтобы не травмировать ранимое чувство пещерной родоплеменной справедливости у этих работяг, где через одного - «троглодиты», несмотря даже на умение читать и писать. Ибо реально, они же не смотрят, хватает ли ИМ куска мамонтятины — они смотрят, не слишком ли много берёт себе вождь племени. И если им кажется, что слишком — будут в печали, даже если и свой кусок уже ни в одно горло не лезет. Вот так просто психология устроена. Ну вот как в притче «Проси, что хочешь, но соседу дам вдвойне - - Возьми у меня один глаз». Ибо - «социальная справедливость» (в кроманьонском понимании).
А вот ребята, которые работают в дилерской сети, в банке, в инвестиционных, страховых, юридических и аудиторских компаниях — они немножко другого теста. Это, как правило, индивидуалисты, жлобы, паразиты, барыги и мироеды. То есть, та взрослая публика, с которой уже можно и приятно иметь дело. И в виде исключения, наверное, всякое бывает, но я вот чего-то не слышал про забастовки банковских клерков или биржевых брокеров. Хотя чисто по деньгам — они, на низах, могут получать и меньше, чем квалифицированные рабочие. А рядом с собой — наблюдают колоссальные финансы. Но им, обычно, не приходит в голову сказать: «Извольте со мной делиться, а не то я начну саботировать работу вашей конторы». Они понимают, что ответ будет: «Ну и пошёл вон тогда с волчьим билетом», и что это совершенно справедливый ответ.
А пролетарии — это туго понимают. И, будучи коллективистами, уповают на «давление массой». С чем приходится считаться. Делать так, чтобы хозяин предприятия мог выйти к ним и сказать: «Ребят! У нас и так дела плохи, в долгах, как в шелках, а чего вы добьётесь своей дурацкой забастовкой? Что мы сорвём контрактные обязательства, схлопочем неустойки и вообще ляжем? Вы этого хотите?»
Ну и когда я говорю, что на самом деле те банки да страховщики да торговцы тоже принадлежат тому же хозяину, что он просто перекладывает бабки из одного кармана в другой, от жадных этих лохов подальше, чтобы их не провоцировать видом «лишнего» бабла, - конечно, это некоторая условность. В серьёзном, крупном бизнесе, - практически не бывает единоличных хозяев. Всё как-то — да распределяется через долевое участие между разными акционерами.
Но уж будьте уверены, что парень, который способен построить завод — имеет пакеты и в банках, и в страховых, и в торговых сетях. Поэтому, с некоторыми оговорками, можно сказать, что он сам себя финансирует — и в этом объяснение того феномена, как чисто производственные корпорации не вылезают годами из убытков, но при этом их акции продолжают расти. Да потому что на самом-то деле они в прибыль работают — но просто она перекидывается в те сектора, где работники более понятливые, чем на производстве.
И при этом забавно, конечно, бывает наблюдать, как тот или иной магнат, имеющий имидж чисто индустриального дядечки, лучшего друга трудящихся, вещает им, что вот, мол, есть хороший, доброкачественный капитал — это тот, который промышленный. Который служит производству нужных и полезных, реальных таких ценностей. А есть, к сожалению, вот всякие паразитарные структуры, банки, биржи, прочее фуфло голимое, которым рулят явреи или даже жыды, и вот они-то — просто душат честных промышленников, все соки выжимают.
Тут чемпионом по таким байкам был, наверное, Генри Форд. В то время — самый богатый человек планеты, который даже книжку не поленился написать, «Международный еврей», где вот это всё расписывал, как он бы и рад, будучи честным промышленником, по справедливости поделиться доходами с трудящимися, да ведь жыды-финансисты не дают, поедом едят, последнюю копеечку отбирают этими своими банками да биржами.
Я в своё время читал — и аж слезился. Хотелось задать вопрос: «Дядечка! А ты, часом, не помнишь, сколько твоего капитала инвестировано в те самые банки да фондовые компании?» Но из уважения к Генри Форду, который действительно великий человек был, и по причине отсутствия блюдечка — не стал задавать его духу этот неудобный вопрос.
Ну а правда в том, что любой капитал полезен, когда оказывается в толковых руках. И чисто денежный сектор, банки, биржи — тоже необходимы для оперативной мобилизации финансовых ресурсов под какие-то перспективные проекты. И если говорить о крупном бизнесе — то просто не бывает в чистом виде промышленного или в чистом виде банковского капитала. Они давно «поженились» и слились в то, что называют «финансовым» капиталом.
Вот так и получается, что производственные компании как-то еле-еле сводят концы с концами, или вовсе тонут в убытках, но при этом — их «зачем-то» поддерживает на плаву финансовый центр, всё кредитует и кредитует, всё раскупает да раскупает новые эмиссии акций. Загадки во тьме.
Которые становятся не такими загадочными, если допустить, что и промышленные предприятия, и финансовые структуры — принадлежат, в общем-то, одним и тем же людям, которые просто перекидывают прибыль подальше от инфантилов-пролетариев, чтобы не будоражить их обострённое чувство «социальной справедливости».
Ну и это лучше, чем вызывать расстрельные команды и класть тех пролетариев пачками, когда они впадают в буйство и начинают крушить родные фабрики. Это проходили лет сто назад — и никого не радует, в действительности. Поэтому лучше объяснять пролетариям, что просто нет никакой дополнительной прибыли, на которую они могли бы раскатывать губы.
Нет ли здесь кидалова? Ну, если выполняются конкретные контрактные обязательства, если людям выдают зарплату, как договаривались, то, значит, всё честно.
Но нет ли здесь наебалова, что от работяг скрывают истинную прибыль предприятия, перекидывая в другие конторы? Что ж, если им платят, как договаривались — то какое вообще их дело, сколько там имеется прибыли, и с каких чертей они взяли, будто могут на неё претендовать? Но поскольку они, при их инфантильном сознании, считают, что им есть до этого дело и что священное их право претендовать на чужое бабло — да, приходится немножко «вуалировать» финансовые потоки. Ибо они ж реально впадают то в депрессию, то в агрессию, узнавая, что им платят всего половину или меньше от того, что могли бы, а остальное - «прикарманивают» хозяева-мироеды.
Однако ж, наверное, на вопрос пятилетнего ребёнка о том, как он появился на свет, вы не станете показывать ему порнофильм, раскрывающий сию тайну в деталях? Ну вот и имея дело с людьми, которые находятся примерно на том же уровне развития в понимании социальных и финансовых отношений, - тоже допустимо немножко лукавить, скрывать часть правды жизни, которую они не готовы принять.
Впрочем, по мере автоматизации и роботизации производств — они становятся всё более малолюдными, а остающиеся сотрудники-человеки — всё более «продвинутые» ребята, имеющие цивилизованный менталитет. Понимающие, что их труд стоит столько, сколько стоит, сообразно предложению и спросу, а контракты — обсуждаются в доброй воле, а не навязываются шантажом и насилием.
Если на производствах останутся только такие, вменяемые, люди, а не многотысячные коллективы завистливых троглодитов с их пещерными представлениями о справедливости — будет меньше нужды выводить прибыль из индустриального сектора в финансовый. Но пока — она есть. Чтобы не отвечать на дурацкие вопросы вроде: «Почему ты получаешь в тысячу раз больше меня, хотя одно дело делаем, машины выпускаем?» Чтобы не отвечать правду: «Потому, что если бы не я — ты бы вообще ничего не получал, потому что ничего бы не было». Эта правда многими троглодитами воспринимается как унижение, а потому — зачем обострять, зачем травмировать их Эго?
Да, но кстати, вот и многим персонам, которые не работяги, а как бы работники умственного труда — не стоит обольщаться на предмет собственной цивилизационной сознательности. Бывает, и профессора какого чуток поскребёшь — и ровно такой же пещерный троглодит внутри. Тоже — весь в комплексах «незаслуженной обиды». «Этот мир несправедлив. Меня, такого замечательного, не ценят. А ведь обязаны ценить. Надо сделать так, чтобы ценили. Потому что я такой умный, такой образованный, такой полезный».
Это — особенно удручает. Ну, если реально такой умный, если считаешь, что вот так хорошо знаешь, как жизнь устроена — так играй на бирже. С твоей-то гениальностью, небось, несложно предсказать, что там куда пойдёт? На жизнь заработаешь — а на сдачу можешь научными изысканиями заниматься.
Нет, не получается? Ну тогда — может, ты немножко переоцениваешь свою гениальность? Может, ты просто более-менее компетентный в своей области специалист, чьи услуги стоят столько, сколько стоят. Сколько за них платить готовы. И никто никого не может принуждать к тому, чтобы платить за них больше. Допускать, будто бы может — это аморально, в конце концов. Если же ты этого не понимаешь — ну, просто напыщенный хам и дурак с дипломом да научными степенями.
