Ещё в девяностые я выработал очень практичный образ поведения с нищими. В смысле, с активными побирушками, включая цыганок или косящих под них. Ибо ругаться на людей не хочется, но и кормить тех, кто их держит на точках — тоже. А попрошайки — бывали очень доставучи.
Я просто говорил, улыбаясь: «Давай, вместо денег я тебе ценную вещь подарю. Только — не пугайся». И если в машине — отстёгивал рожок от калаша, начинал выщёлкивать патроны. «Ты их продашь — и купишь себе еды... Ты где?» Если на улице — доставал магазин из Глока с тем же эффектом.
Но честно скажу, где-то вот так с середины или конца нулевых — уже не доводилось встречаться с активными поберушками в Москве.
Нет, ну какие-то специально обученные страдалицы с табличкой «собираю ребёнку на операцию», бла-бла-бла (да, я циничный парень) — это иногда попадалось на глаза.
Правду сказать, я и на общественном транспорте практически не ездил последние лет десять. Когда в «Агентуре» был — у нас были «метродни», были учения соответствующие, была живая практика. Но как припекли в начальники — оторвался совсем от этих реалий.
И в прошлом году, как рассказывал, решил прокатиться на метро, троллейбусах и электричке, ну и ступая на эскалатор — чувствовал себя примерно как старик Хоттабыч. «Блин, как они тут каждый день ездят? Да это ж страшно даже для меня, эта лестница в преисподнюю. А этот чудовищный вирм с огненными глазами, выползающий из своей норы с адским грохотом? Как они не боятся усаживаться в его чрево?» :-)
Нет, ну я в обморок не падал, конечно, быстро вспомнил юношеские навыки обращения с метрозверем — но это я к тому, что реально редко (мягко говоря) пользуюсь общественным транспортом, а потому не могу быть экспертом по тому, что там есть, а чего нет.
Поэтому я не могу категорически утверждать, будто бы в период где-то с середины нулевых по наше время в метро не было попрошаек формата «мы люди не местные». Но мне казалось, что в целом не было. Что в целом изжито это явление.
Но вот поскольку на машине я всё-таки езжу (и очень помногу) — не могу не отметить, что в последние месяцы всё чаще подходят перед долгим светофором какие-то обездоленные люди, которые хотят денежку и погадать по руке. Я, вспомнив молодость, по-прежнему, предлагаю подаяние патронами из калаша — и они всё так же отваливают беззвучно. Но факт в том, что они появились снова.
Я поинтересовался у коллег, которые куда чаще моего пользуются общественным транспортом. И вот все в один голос утверждают, что побирушек стало гораздо больше.
То есть, бродячие торговцы, особенно в электричках — были всегда. «Гелиевые ручки невиданной гелиевости, очень полезный суперклей... для пизды и для мудей... детективы в дорогу... мороженое... носки, что сносу нет» - это всё никуда не исчезало ни на секунду. Ну и это можно приветствовать, что хоть какие-то сограждане проявляют общественно полезную инициативу, работая «офенями», а не отсиживая жопу в бюджетных НИИ и вузах.
Да я сам в отрочестве торговал на улице и газетами, и нанотехнологическими собачками — и это было прикольно.
И когда сам ездил на электричках — не злился на торгашей, даже когда он продирается со своими сумками через битком набитый вагон. Ну, человек свой хлеб делает, предлагая нечто, что может быть кому-то полезно.
Помню, как-то раз курил в тамбуре (тогда это было в порядке вещей, тогда все курили в тамбурах), а тут идёт такой торговец носками, и я взял пяток, но сказал: «Лучше б у тебя гандоны были». Потому что ехал на дачу с к приятелю и лоханулся, забыл резинки купить. Вернее, изначально, до знакомства с этой компанией, просто не представлял, что там может быть настолько увлекательно. А познакомившись — осознал. Потому и сказал этому «офене», просто так.
А он — достаёт из кармана куртки коробку вполне таких «цивильных» презиков (не совок, не «изделие номер 2», в котором высверл в бетонном столбе сношать впору), говорит: «На!»
Я говорю: «Мужик, выручил! Сколько?»
Отмахивается: «Я их на медицинской выставке в подарок получил. А у меня с женой наоборот: как бы заделать... произведение. Поэтому — презент от фирмы. Но если возьмёшь ещё носков...»
Я у него тех носков пятьдесят пар взял, и реально хорошие оказались. С тех пор, вступая в интим со всякой новой барышней, непременно красовался в тех носках: зацени, милая!
Ладно, это шутка. На самом деле, барышни ненавидят мужские носки, даже самые чистые (потому что знают, как они пахнут, когда НЕ чистые; и это на наш, пацанский нюх - «пахнут и пахнут»; барышни — они не обладают достаточно тонким обонянием, чтобы брать их на поводок и идти искать трюфели, но всё же чувствуют тоньше, даже «утончённей»).
Так или иначе, тут речь не про интимное чувствование барышень, речь про всяких пиздунов, нарушающих покой граждан в электричках.
Из этих пиздунов торгаши — самые полезные ребята, и я люблю торгашей, даже будучи феодалом (но свой аристократический долг — я вижу в защите торгашей, поскольку на них стоит и строится наша Цивилизация).
А побирушки — нет, они нихера не полезны. Она сначала объявит свою мантру, каким именно образом она обездолена, потом пойдёт по вагону, норовя каждому заглянуть в глаза. Это немножко... disturbing.
И главное, ты прекрасно знаешь, что львиную долю своей выручки она отстегнёт тому, под кем работает (а он — дальше по цепочке), а её образ — таков, чтобы пробивать на жалость. Они над этим тщательно работают, естественно. Но это — не тот труд, который я хотел бы оплачивать.И вот я уж думал, что побирушек в России практически не осталось. Не в Московском регионе, по крайней мере (и ведь Московский Регион — это и есть настоящая Россия, а всё остальное — вообще не имеет значения).
Однако ж, друзья и младшие коллеги говорят, что не только на трассах (что я могу наблюдать сам), но и на транспорте, включая пригородный, сейчас весьма часто можно столкнуться с попрошайками. Гораздо чаще, чем пару-тройку лет назад.
Хотя, опять же, этот факт можно интерпретировать по-разному. Можно и так, что благосостояние Москвы изрядно выросло, поэтому здесь уже можно просить деньги за просто так — и подадут, с жиру бесящиеся москвичи.
Но вот в чём солидарны мои друзья, лучше меня знающие простую жизнь: никто не просит «ветерану-инвалиду», потерпевшему в борьбе за Русский Мир на Донбассе. Это — уж точно не очень выгодная тема для попрошайничества.
