Однокласснички Лёшки, моего отпрыска, за глаза величают наше семейство «Ланнистерами». В том числе потому, что мы с Женькой, хотя из разных городов или весей, смотримся действительно как брат и сестра. И Лёшка такой же белобрысый.
Когда он только узнал об этом прозвище, с полгода назад — обратился за советом. Что я ценю, поскольку обычно он очень такой самодостаточный отрок. Тогда же он поделился со мной своими раздумьями: «С одной стороны, надо бы морду набить, за «Ланнистеров». Тут ведь подтекст какой-то... поросячий (он читал «Москва-Петушки»). С другой — это, по ходу, всей школе морду бить придётся. А с-третьей — они просто прикалываются, и я бы сам на их месте... (он фыркнул)»
Я сказал: «Ты ведь выучился насвистывать главную тему GoT? Выучи, до комплекта, ещё Rains of Castamere”.
Это — оттуда же. Очень такая лирическая песенка. Про то, как лорд Кастамира бросил вызов Тайвину Ланнистеру, и с тех пор в его замке играет музыка рыдают дожди, но их никто не слышит. Это буквальная цитата. После чего все прочие лорды поняли, что Тайвину Ланнистеру не надо бросать вызов.
«Rains of Castamere? - Лёшка ухмыльнулся. Попробовал насвистеть. - Yeah, Lannisters always pay their debts!”
На том и порешили, никто ни с кем не подрался, ни одно гербовое животное не пострадало.
Но это редкость, когда Лёшка обращается за родительским советом. Так-то он — сам с усам. И упрямый, как чёрт.
Мы с Женькой, бывает, спорим, в кого он такой.
«Да твоя порода, однозначно».
«Чего моя-то? Вылитый ты в детстве».
«Ты меня в детстве, что ли, видела, коза?»
«Слышала. Архар!»
«А кто в семь лет, распоров жопу о гвоздь, катаясь с горки, потом два часа до дома терпела, потому как, видите ли, училке сказать неудобно?»
«А кто в девять в подлёдную лунку нырял за зацепившимся крючком?»
«Там рыба была. Я её видел. Как тебя сейчас. И такого же размера».
Ржём.
А сейчас у меня — важная задача. Нужно передать пакет Женькиной матушке в Балашиху. Сборник стихоплётов Серебряного Века, редкое репринтное издание 1902 года. Она фанатеет по этому делу. Это я, филолог, стишки на втором курсе отлюбил, а Баба-Света — сохранила тягу к прекрасному.
И это важно, что издание редкое — но репринтное. Я, вообще-то, мог бы и оригинал надыбать, говно вопрос. Чай, не Liber Lentius. Но это было бы пижонство.
Женькины родаки — они... как бы это сказать? Они не «совки» ни разу, но всё равно люди той эпохи. И их коробит всякое проявление какой-то чрезмерной... расточительности. С этим всегда приходится считаться. С того самого первого дня, много лет назад, когда Женька уговорила меня приехать знакомиться к ним всё же на «родном» своём тогдашнем Геленде, , «но так, чтобы не казалось, будто бы ты превозносишь этот Геленд, но и не так, будто он для тебя, наоборот, пшик, деньги-мусор».
Может, слишком замороченно звучит — но люди-то они очень хорошие и приятные, если поймать их тональность, Женькины родаки.
А сейчас мне нужно доставить им книгу — и доставить её с Лёшкой. Потому что, по хорошему счёту, и книга — только предлог. Даже ни на какую не дату подарочек. Что им на самом деле нужно — Лёшка. Живой и тёплый. Они уж все эфирные аналоги проводов оборвали. «Как он там?.. Что он там?..» Ну, внучёк.
А сам он?
Блин, ему тринадцать лет. Он весь в своих делах. Он профессиональный геймер, он летсплейщик, он вододел (это специфически в «танчиках» явление: тот, кто объясняет, как играть). Ему это нравится — и он не такие уж плохие бабки на этом поднимает.
На его двери — LCD табло, где обычно горит красная надпись:
Please, do not disturb,
I'm jerking off right now.
Лёшка где-то читал, что современные цивилизованные родаки очень деликатны к подростковым комплексам. Стебётся.
Другая надпись, которая бывает на табло — Zone 51. С намёком на амерскую сверхсекретную зону, где они разделывают гуманоидов. И это значит, что реально лучше Лёху не трогать. Он сейчас или в стриме, или делает запись летсплейки. В такие минуты — он только Куське, нашей кошке, позволяет быть в комнате.
Сейчас — надпись обычная. Поэтому звоню в дверь. Слышу ворчание: «'tis some visiter, I muttered”.
Реагирую: «Я вот кому-то щас поматерюсь!»
Дверь раскрывается, я вхожу, дверь закрывается. Лёха сидит в кресле за компом. Изрекает:
«О, как свежо, как оригинально это «mutter – материться». Я обязательно где-нибудь использую».
«Иначе бы ты не выбрал именно эту строку», - говорю.
«Ланна, чо припёрся?» - разворачивается в кресле (вообще-то, он показывает своим видом, что шутит).
«Дело есть. Ты сейчас ничем не занят?»
Смотрит на запястье, где могли бы быть часы (у нас в семье настоящие наручные часы носит только Женька, потому что бизнес-ледям так положено, вроде).
«Припоминает»:
«Так, спа-салон с принцессой Финляндии — это на 18:30... Короче, чего надо?»
Спрашиваю:
«Ты что-нибудь смыслишь в службах доставки? В гражданских, в смысле».
Лёха поднимает палец ко лбу, «припоминает» опять:
«Ну как-то геры двадцать тонн чистого надо было перебросить с точки на точку».
Усмехаюсь: «Ты хоть представляешь себе, что это такое, двадцать тонн чистого гердоса?»
Лёха: «Короче, чего надо, третий раз спрашиваю?»
Я: «Подыскать доставку для груза. Надёжную, потому что груз — ценный».
Смотрим фирмы, смотрим маршруты.
Лёха, осознав конечную точку: «Погоди, это к нашим пращурам, что ли? Ты чего, не мог меня попро...» - осекается.
Говорю: «Груз очень ценный. Его нужно доставить в любом случае. И я не могу быть уверен, что...»
Лёшка (запальчиво): «Что можешь мне его доверить?»
Но тотчас звонко хлопает себя по ляжкам: «Вот, блин! Совсем забыл, с кем имею дело. «Службу доставки» ему посмотреть нужно, в Гугле забанен. Да тебе нужно — чтобы я съездил к бабке с дедкой! Но я б и рад, но...»
Мотаю головой: «Мне нужно доставить этот пакет по назначению. А кто это сделает — дело десятое».
Лёха (выхватывает пакет, направляется к прихожей): «Да конечно!»
Напоследок говорю: «Слушай, Лёх, я понимаю, что ты тратишь своё время, а оно дорого стоит. Поэтому, давай так. Вот всё время, которое ты потратишь на этот вояж — по пятикатке в час».
Оборачивается: «И то время, что я проведу с дедулей и бабулей за чаем с вареньем?»
«Но это же входит в продолжительность вояжа».
Лёха фыркает леопардово: «Вот не припомню: по нашей конвенции, слово «охуел» - входит в число тех, которые нельзя говорить друг при друге?»
Он доставил книжку, он посидел с Женькиными родаками часа четыре, за чаем они всё ему рассказывали про них, а он — кое-что про себя, интересное им (ну не будет же он им рассказывать, как правильно вылетать на батчате, чтобы не попасть в глупое положение на кадэшке, если сразу с барабана не забрал, или что-то вроде).
Cтранная штука - человечность. Странные пути её достижения бывают. Но я представляю, что было бы, если б я просто зашёл к Лёшке и уведомил: "Ты должен бросить все дела и уже начать играть в Красную Шапочку с бабушкой и дедушкой, потому что они по тебе скучают".
