Этот вопрос, естественно, я задал Эмфреду, своему тогдашему куратору и навсегда наставнику, когда он, в начале нулевых, сказад мне, что теперь я должен пойти, поступить на общих основаниях на юрфак и отучиться там в общем потоке.
К тому времни, вообще-то, у меня было университетское образование. Полученное, если называть вещи своими именами, понта ради. Ну вот чисто чтоб не позорить семью, где «верхнее» прослеживалось вглубь веков, а Батя — так даже профессор (только питерского универа, а не московского).
И это было совершенно не важно для моей работы, моё образование. Там все были интеллигентные люди. «Так, в багажничек кладём аккуратно, чтобы не кантовать — Но едва ли уместно слово «кантовать» применительно к такому грузу, где и кантов нет. - Ты ещё скажи:«КАнтов» нет. Иммануилов».
И на фоне этого интеллигентского трёпа как-то забывалось, что «груз» - это человек, зарезавший родную мать и сестру, а потом ещё пятерых случайных прохожих, поэтому вообще не очень понятно, зачем его куда-то кантовать (или не-кантовать), чтобы доставить в ментовку, когда он просто мог бы замёрзнуть от переохлаждения (а так, кстати, правльно: «замёрзнуть от переохлаждения»? Нет ли здесь косвеной тавтологии?)
Мне нравилась моя работа, мне нравились люди, с котороми доводилось работать (ну, не всегда те, кого доводилось совать в багажник), поэтому я очень взбрыкнул против инициативцы Эфреда, чтобы я пошёл на юрфак.
Но Элфред сказал: «Помнишь, как ты Юру Морохина отработал?»
Да, такое не забывается. Это было почти в начале моей карьеры (и это есть в моих «мемуарях), я курировал один наш кабак на Житной, туда заваливается такой новоиспечённый лейтёха юстициии (да. следаки МВД, синепёрцые, — это юстиция), всё заказывает, нажирается, а когда официант просит расчёт, то говорит: «Слышь, вот я у тебя сейчас кило гаша найду”.
Тогда мне менеджер и позвонил, что надо бы на это чудо глянуть.
Я приехал, Юре ещё немножко налили, закинули ко мне в машину. Дав немножко выспаться — потом вывез в лесопарк, пару раз пихнул под рёбра, чтоб не ерепенился. И объяснил ситуацию: «Парень, ты забыковал — в кабаке на Житной. Напротив здания МВД. Где через столик генералы сидят». - «Уй-йо! И чего, сильно забыковал?» - «Да, не, так, немножко». Прокручиваю запись «Я у тебя кило гаша найду» - и сообщаю: «Ну вот это ты только одному сказал. Правда, замначальнику Губнона»
Юра хватается за голову.
Подтверждаю: «Да, он тоже немножко удивился, потому что наркотики — это по его части. Но эту проблему решить можно».
«А как?»
«Да псих один, в целом безобидный, взял ментовскую форму из шкафа у брата — и гулять пошёл. Не грабил никого, не терроризировал — только-то и надо теперь уж, что курс таблеток усугубить. А тебя там вообще не было».
Ну и подружившись с Юрой (он далеко не такой уж дебил, особенно, когда трезвый) — я стал подбрасывать ему дела под раскрытие. Так фишка попёрла, что из лейтёхи капитаном сделали за три года (могли бы и майором — но это быдо бы неприлично).
Собственно, это все наши делали. Своим ментам — чего-то подкидывали. И следакам, и операм, и даже в дознание.
Но с Юрой козырь был в том, что его папаша оказался полканом ГСУ (Главное следственное управление). И мы хорошо познакомились сначала со мной, а потом и со всей нашей милейшей шаражкой. А полковник ГСУ — это могут быть хорошие возможности (если ими не злоупотреблять).
И вот Элфред, Большая Голова, решил: куда сейчас идут детишки нынешних правоохранителей? Ну, понятно, что в девяностые чуть ли не каждая пэтэушка обзавелась своим юрфаком. Но по-настоящему котируемых вуза — всего два. Юрфак МГУ -и ГЮА (она по-разному называлась в разное время, не упомнишь). Оттуда и берут кадры для той же прокуратуры, туда и идут детишки прокуроров.
А потому, значит, меня и отрядили в юрфак МГУ (а Лёшку Зимина — в ГЮА, и кое-кого ещё — в Юринститут МВД, что чисто ментовская кузница кадров). Потому что мы достаточно молодо выглядим, чтобы не выделяться на потоке, но при этом и достаточно взрослые (уже тогда, в начале нулевых) были ребята, чтобы помочь кому-то проблеваться или даже оказать помощь при опиатном передозе.
Ну и как бы в штыки я ни воспринял эту идею изначально (снова в школу), но в целом получилось прикольно. Там было много умненьких ребят, с которыми потом просто приятно было работать. Но и несносные мажоры, которые трындили, как прокуратура — это круто, это вообще всё можно, они, хотя раздражали остальных, лично во мне будили исключительно позитивные эмоциии. «Да-да-да. Вот когда ты стоишь по колено в коксе, а к тебе вламываются ребята с автоматами и в чёрных масках — в какой, бишь, сумочке, ты будешь искать свою заветную ксиву? Но зато — можно позвонить твоему папочке-прокурору и сказать, что эту проблему можно уладить. При условии разумного совместного сотрудничества, конечно. Для чего ты, мартышка, и нужна».
В целом — было очень мило.
И вот я выпустился, на сей раз без экстернов, в 2007 — и тут же меня пихнули возглавлять вновь созданный у нас Дипломатический Департамент. Заточенный под связь со всеми добропорядочными агентами, но прежде всего — с российскими ментами (и всем таким прочим).
И вот Збиг Бжезинский в своё время троллил Кремль: «Не известно, ваша это элита или наша, когда ваша элита держит свои охуелиарды в наших активах».
Но деньги? Что деньги? Это очень важная вещь для человеческого обмена, но вообще-то, деньги — мусор.
А мусора — не мусор (pun intended). Вот с 2007-го года — посчитайте, какую карьеру могли сделать эти ребята, связанные с нами. Встать во главе? Нет, конечно. Но это и не нужно. Там любой император Клавдий, вытащенный из-за портьеры, встанет во главе. Что нужно — крепкое среднее звено. Вот как раз те ребятишки, которые выпустились десять лет назад, которые сами не дурачки, и которым — можно всячески повышать раскрываемость.
