От одного товарисча намедни услышал сентенцию, мол, чего может стоить автор, который утверждает, что смирился бы, если б его сын-подросток шпёхался с другими мальчиками, только бы не было беременных одноклассниц в 14 лет.
Ну, я не буду здесь расписывать, что именно я утверждал, и что заявлял этот товарисч, — примем, как есть.
И вот что неправда-то для родителя мальчишки-подростка?
«Я выращу его по образу и подобию своему, морально целостным, чувственно сдержанным, ответственным в любое время».
Замечательно. Только — хуй получится. То есть, ты можешь стремиться к этому — но хуй получится. И чем больше давить будешь на эту массу для оформовки того, что именно тебе нужно — тем меньше получишь результата, тем больше увидишь сюрпризов.
Да со стороны подростка — очень мило уже будет, когда он по пьяни не раъебашит свою и чужую тачки, угробив энное количество людей. Вот когда ты, как родитель, водить его научил мало-мальски «вменяемо» и ответственно — уже очень хорошо. Чтобы он дружкам, когда они кричат «Втопи полтораста!» - мог ответить: «Дурачки, что ли? Я сейчас бухой. Не только сами убьёмся — так маленькую девочку убьём на заднем сиденье машины, куда врежемся. Оно кому надо?»
Если тинейджер имеет достаточно здравого смысла, чтобы сказать это даже под воздействием бухла — ну, значит, родители чего-то сделали для его развития, чего-то в него вложили.
«Нет, мой сын не такой, он вообще никогда пьяным за руль не сядет, я ему категорически запрещал это делать!»
Папаша, самому-то не смешно? Сядет, конечно, когда его дружки порываются куда-то ехать, и сами — в лоскуты. Из человеколюбия — сядет.
А половые дела? Ну, я всё-таки выделяю из них те, которые несут какие-то реальные(!) последствия, и те, которые чисто умозрительно воспринимаются.
Вот залёт четырнадцатилетней девчонки от твоего того же возраста сыночка — это реальное последствие. Это очень много образует головняка. Чего теперь делать? Аборт? Но это опасно может быть для девчонки — и сынок потом не простит, если изувечили её по его вине.
Рожать и воспитывать? Вот с четырнадцати лет жениху и невесте? Или просто подкинуть деньжат семье той девчонки, чтобы сами как-то разруливали?
Decisions...
И это — применительно к нашей, мультимиллионерской семейке (но «мульти» не в том смысле, что какая-то из наших халуп в Москве лямов пятнадцать рублей стоит; мы-то реально богаты).
Тем не менее, вот если от Лёшки (сейчас ему двенадцать) через пару-тройку лет залетит какая-то барышня — это реальный головняк для нас будет.
Что будет в семьях победнее — можно представить.
А вот если (вдруг) мне сообщат, что видели, как мой сынок балуется с другими мальчиками чем-то сексуальным на лесном пляже, - я действительно восприму это благодушно.
Ну, если честно — я действительно считаю всё это «гомосячество» никакой не врождённой предопределённость, а просто таким состоянием, когда взрослый парень не может преодолеть страх перед тётками и застревает в тинейджерстве (да простят гомики).
У моего Лёшки — вроде, с этим всё в порядке, с преодолением застенчивости перед девчонками. И ему интересны девчонки. Но если вдруг там и с пацанами чего будет (помимо того, что было у всех в детском садике, и что кому-то жить спокойно не даёт) — то да, и хер бы с ним. Всяко лучше, чем огулять четырнадцатилетку.
То есть, он достаточно ответсвенный парень, чтобы не спустить в одноклассницу, когда подопрёт. И если технологии ему нужно будет отработать в сравнительно безопасном режиме — ну, значит, так.
И это всё, конечно, умозрительно, поскольку сейчас Лёшке всего двенадцать, и с пацанами он чисто по-детски дурака валяет (в военных игрищах или каких иных), а над девчонками стебётся, лишь немного начиная осваивать подкаты.
Но при всей умозрительности, я могу ещё раз повторить. Главный кошмар любого вменяемого родителя малолетнего пацана — чтобы не обрюхатил такую же малолетнюю девчонку, когда никто к этому не готов.
А всё это «мой сын никогда не станет педиком» - да он тебя не спросит, мудило, для начала, кем ему становиться.
Но попробуешь как-то давить на него в пубертате — он точно станет педиком. Да и пассивным ещё. Когда у него образ отцовского давления — будет приклеиваться ко всякому, кто тоже может надавить с понтом «я о тебе забочусь, я тебя защищу».
Неужели это непонятно?