Когда я говорю, что, в случае чьих-то силовых действий, Цивилизация гораздо благосклоннее воспринимает подавление левого протеста (даже не очень красивыми и законными методами), нежели подавление протеста буржуазного, правого, - некоторые люди не то что берутся отрицать это очевидное наблюдение, но ставят под сомнение логичность и моральность такого «двойного стандарта».
Что ж, сразу оговорюсь, что убивать людей — это по-любому нехорошо. Это печальная и вынужденная мера, когда просто не остаётся других вариантов. То есть, даже когда речь идёт о маньяках из какого-нибудь ИГИЛа или особо "прославленных" защитников "русского мира" на Донбассе — разумеется, было бы предпочтительно брать их в плен, как-то использовать, по ходу — прочищать мозги, типа, «перевоспитывать». Но это слишком хлопотно и ненадёжно. Поэтому приходится их просто валить. И цивилизованные люди — должны делать это сдержанно и достойно, с благообразным выражением лица, избегая чересчур явных манифестаций своего восторга. Упоение убийством, кого бы то ни было — путь к психопатии. То есть, это не повод для каких-то душевных терзаний, что пришлось грохнуть какого-то урода, который старательно на это напрашивался — но и не повод для буйной радости (разве лишь — для умеренной гордости своей эффективностью, но при этом в любом случае рекомендуется говорить «sorry”).
Но вот ключевой вопрос — в какой именно мере тот, кого пришлось грохнуть, на это напрашивался. То есть, можно ли считать твои действия необходимой обороной от агрессивного посягательства? И здесь, отставив в стороне совсем уж ёбнутых религиозных маньяков, которые явно агрессивны, пытаясь прогнуть весь мир под свои дикие представления о «должном», - разберём это менее очевидное различие, между «правыми» и «левыми» (когда леваки, естественно, всегда выставляют свой протест как «борьбу за права и свободы»).
Что такое вообще «правая идея»? Тут возникает некоторая путаница, когда в «правые» записывают всяких довольно странных и стрёмных товарищей, расистов, фашистов, нацистов, воинствующих культурных консерваторов, но на самом деле мало кто, как они, чужд правым ценностям.
Которые очень просты. Заключаются в том, что всякий человек (взрослый и дееспособный, по крайней мере) — сам себе хозяин. Своему естеству, своему времени, своему труду, своей собственности. Чем он может распоряжаться и вообще жить, как сочтёт нужным, если это не образует агрессивного посягательства на такое же достояние других людей. С которыми волен вступать в добровольные сделки и сотрудничать, как они между собой договорятся.
Это в идеале, конечно. На практике же в сколько-нибудь обширном сообществе (которое не может рулиться племенным советом старейшин, которых все знают лично и уважают) образуется некая силовая машина, обладающая способностью как пресекать агрессию между людьми (сдерживать, по крайней мере), так и осуществлять принуждение по добровольно заключённым сделкам, если кто-то вдруг решит кинуть партнёра. Ну и вершит правосудие как наиболее приемлемое, худо-бедно защищённое от произвола разбирательство конфликтов между людьми.
Эта машина называется «государство», и в классической правой парадигме оно, будучи насильственным механизмом по самой своей сути — не должно распространять свою власть за пределы тех вопросов, которые тоже, по своей сути, неизбежно требуют насилия. По всем же остальным вопросам — люди сами между собой договорятся, будучи свободными и полноправными субъектами. И в том — всяк себе хозяин, а насколько преуспеет — его частное дело. Он имеет право на стремление к счастью (любыми способами, не образующими агрессивное посягательство на других людей), но никому не гарантируется право на собственно счастье.
Левая идея — она, имеет довольно широкий спектр воззрений, от «отобрать и поделить» до «бизнес должен быть социально ответственным», но общее у всех этих теорий в том, что государство — рассматривается вовсе не как «ночной сторож», а как монопольный распределитель частных ресурсов, от одних людей к другим людям, из соображений некоего «общего блага». При этом частная собственность и право человека распоряжаться ею (и собой) самостоятельно — рассматриваются не как высшая и самодостаточная ценность, а как досадное неудобство, которое приходится терпеть. Покуда некие мудрейшие правители, лучше всех прочих людей знающие, что им надо (и что для «общего блага» надо), не установят полную и безграничную власть над частными делами других людей (тоже, конечно, в «идеальном» случае, поскольку экономика обычно рушится раньше, и начинается грызня элит, но любая левая политическая сила — она обречена стремиться именно к этому, к полному подчинению подданных, к полному уничтожению частных прав и достояний).
Но, разумеется, никто из леваков не идёт в политику с лозунгом «я хочу вас всех поработить и лишить всякого достояния». Да многие из этих ребят и на самом деле так не думают. Они думают, что просто знают, как «сделать всем хорошо». Вот лучше этих буржуинов, думающих только о себе, знают. Потому как альтруисты (иногда — это и правда). Потому — имеют право нагибать этих буржуинов-частников ради «общего блага», во имя «простого народа».
Которому, естественно, внушают мысль: «У тебя есть право на достойную жизнь!»
И далеко не все люди настолько сознательны, чтобы возразить: «Извинить, но у меня есть право на ту жизнь, которую я сам себе выберу и построю. А для этого мне только-то и нужно, что свобода вступать в добровольные сделки с другими людьми. Поэтому, большое спасибо, за заботу — но вот лучше не надо».
Большинству людей, даже образованных, даже знающих историю, - очень импонирует мысль, что какие-то политические ребята будут отстаивать их якобы имеющееся «право на достойную жизнь». Под чем они понимают, что кто-то должен их обеспечивать, гарантировать им некий «достойный уровень жизни» независимо ни от чего (прежде всего — от их собственной активности и полезности). И далеко не все могут задать вопрос: «За чей счёт этот банкет?»
Вернее, их вполне устраивает, что за счёт буржуинов, которые, понимаешь, жируют, сволочи, а надо делиться! Я ведь тоже человек, тоже право имею! И вот чтоб с налогов чужих мне пособие было. И чтоб если я соблаговолю к кому на работу устроиться, то чтоб он обязан был по закону мне достойные условия дать, а не так, как мы с ним в частном порядке могли бы договориться. Вот чтоб государство родное — проследило за этим.
И совсем уж мало кому приходит в голову, что выдвигая такие требования — он на самом деле совершает агрессивное посягательство на других людей. Когда норовит использовать государство, этот экзистенциальный механизм насилия и принуждения, как пистолет, приставляемый к голове другого человека, чтобы силой отжухать у него чего-то такое, что бы он сам, добровольно, отдавать не захотел. Говоря проще, совершает разбой. Только не собственными руками, а с помощью государства и его законов.
Поскольку большинство людей — всё-таки дураки, в целом не принято сразу их отстреливать за выдвижение каких-то социалистических требований. То есть, делается скидка на то, что они, то ли по малолетству, то ли по скудости ума, не понимают, что творят именно разбой и беспредел. Хотя на самом деле — невелика разница, то ли прийти в банк с пистолетом и потребовать себе «справедливую долю», то ли прийти на избирательный участок с бюллетенем в пользу демагога, который обещает заставить банкиров и прочих всяких буржуинов «делиться по справедливости».
Просто насчёт самостоятельного визита в банк с волыном даже самый тупой гопник понимает, что его, скорее всего, просто ёбнут, а когда через «избирательный процесс» - даже профессора некоторые не понимают, что делают то же самое.
Ну и поэтому, чтобы не отстреливать половину и более народонаселения, которое этого не понимает, - приходится терпеть их поползновения к «социальной справедливости», когда то имеет более-менее благопристойный вид. Ну, выборы-шмыборы, всё чинно-благородно. И есть политические шарлатаны, которые специализируются на охмурении этих жадных лохов, кормят обещалками социалистическими, что-то такое даже и продвигают.
При общем понимании, конечно, что рано или поздно добром социализм не кончается. Что он аморален, в конце концов, как дерибан чужого добра по беспеределу, как выкручивание рук, с которых кормишься. Однако ж, в некоторых дозах — развитые экономики его терпеть могут. В конце концов, ну получит босяк свою социалку — так и потратит на новый айфон, и бабло так или иначе возвращается к тем умным и энергичным людям, которые его достойны по факту, а не по чьему-то слишком лестному о себе мнению. Во всяком случае, это самое разумное и моральное обоснование того, почему приходится мириться с элементами социализма, какое доводилось слышать от весьма разумных (хотя предельно циничных) западных политиков, играющих на левом поле.
Но, естественно, когда по объективным обстоятельствам социалистическая халява оказывается невозможной роскошью в конкретной стране, а толпа всерьёз и буйно требует «отобрать и поделить» - иногда выхода другого нет, как «подстрелить грабителей банков» (пусть они и не очень понимают, что выступают именно в этом качестве).
Ну, это гораздо лучше, чем позволить прорваться ко власти каким-то вот реально «большевистски» настроенным ребятам, чтобы они вообще там всё разнесли, похерили инвестиционный климат как таковой, а потом ещё, не в силах справиться с внутренними проблемами, ещё и внешнюю агрессию устроили, для развлечения своего электората.
Поэтому, печально, конечно, когда правому режиму приходится ожесточаться вплоть до стрельбы, но Цивилизация готова с этим смириться (выразив, конечно, обеспокоенность и озабоченность).
И совсем другое дело, когда в какой-то стране уже имеется некая патерналистская диктатура, а против неё восстают люди, желающие не халявы, а уважения к своим частным правам и свободам. К тому, чтобы самим себе быть хозяевами, а не домашними питомцами какого-то тиранчика (индивидуального или коллективного), который, узурпировав власть, проявляет неземную заботу об их счастье.
Такие люди — рассматриваются Цивилизацией как потенциально гораздо более привлекательные партнёры, чем тот говёный тиранчик, которого они норовят скинуть. Грубо говоря, Цивилизации гораздо приятнее получить ещё одну Южную Корею, а не ещё одну Северную. Поэтому, когда правительство начинает подавлять не левый, а правый протест — там могут быть не только слова озабоченности, но и реальные санкции против этого правительства. И даже — военная поддержка мятежников. А случае, когда правая хунта гасит леваков — наоборот, негласная поддержка этой хунты (при словах обеспокоенности, конечно).
И ещё раз повторю, конечно, для любого нормального человека (каковые превалируют и в буржуинском истеблишменте, какие бы ужастики ни рисовало инфантильное левацкое воображение) — это по-любому плохо, когда войска стреляют в толпу. Потому что там всегда, в любой протестной толпе, до половины будет безбашенного молодняка, который вовсе не хотелось бы убивать.
Но всё-таки, если уж дело доходит до этого, этим большим мужчинам, воротилам мировой закулисы, всё-таки важно, что именно отстаивает правительство и ради чего именно протестуют эти мятежники. И на что можно рассчитывать в дальнейшем при победе той или иной стороны. То ли более-менее человеческая страна, в которой хоть как-то уважаются права частной собственности, в которую можно вкладывать деньги, то ли — очередной какой-то маниакальный обезьянник.
При этом, конечно, иногда бывают проколы и накладки в определении того, кто есть кто в национальной политике, а также — всегда присутствует риск радикализации протеста, когда начинали революцию люди с каким-то цивилизованным менталитетом, а по мере разгорания конфликта на поверхность выбираются такие персонажи, что туши свет.
Но общий подход Цивилизации в оценке насилия с той или иной стороны — именно такое. Что это по-любому не комильфо, но если это приходится делать, чтобы не пустить «большевиков» или ещё каких-то маньяков — то можно. А если наоборот, оно используется узурпатором для подавления буржуазного протеста — то этому узурпатору пытаются вывернуть руки. И не жалостливыми упрёками, а перекрытием финансов, прежде всего (или такой угрозой). Ну а если потом те более буржуазные ребята, придя к власти, тоже как-то жестят, защищаясь от тех, кого можно считать леваками или иными маньяками — Цивилизация смотрит на это сквозь пальцы.
Можно, конечно, считать лицемерием, но как по мне, лицемерие — это когда социалистов вовсе в политику пускают и хоть как-то прогибаются под их требования, вместо того, чтоб по рукам дать, когда тянут их к бюджетным рычагам. Однако ж, этот компромисс — следствие имманентного буржуазного миролюбия и гуманизма. Что, однако, имеет пределы.