Иногда мне кажется, что в двенадцать лет, может, и рановато смотреть Игру Престолов. Некоторым, во всяком случае. С другой стороны, в двенадцать лет никто уже и не спрашивает у взрослых, что можно смотреть, а чего нельзя.
Намедни Лёшка, сынок мой, обратился, с видом весьма серьёзным: «Я бы хотел с тобой посоветоваться».
Признаться, я был приятно удивлён. Обычно инициаторами серьёзных разговоров с Исчадием бываем мы с Женькой, а оно тотчас надевает фейс «И что бы вы ещё хотели узнать про эту жизнь?» Ну, дело понятное. Редкий случай, когда ЕМУ надо посоветоваться.
«Go ahead”, - сказал я.
«Эти ублюдки называют нас «Ланнистерами», - поведал Лёшка.
Накануне он был на днюшке у одноклассницы, поэтому понятно было, кто подразумевается под «этими ублюдками». Его школьные дружки, конечно. А под «нас» подразумевалось наше семейство.
Почему «Ланнистеры»? Ну потому, что это один из самых богатых, могущественных и влиятельных домов во вселенной имени Джорджа Мартина. Редкое сочетание интеллектуальных и волевых качеств. С моральными, правда, не всё безупречно — но кто без греха в этом мире, а тем более — в той фэнтазийной мясорубке?
Да, мне хотелось бы думать, что Лёшкины дружки прозвали нас «Ланнистерами», потому что из всех родаков, бывающих на собраниях в нашей корпоративной школе, мы — самые «знатные». Ну, я просто единственный из директоров Корпорации, имеющий ребёнка школьного возраста, а потому, собственно, и создание собственной, защищённой от Минобра школы было именно моей затеей.
Я мог бы так думать, и Лёшка мог бы так думать — но мы оба прекрасно понимали, что дело в другом. Не только в нашем богатстве и могуществе. А в том, что нас с Женькой при первом знакомстве частенько принимают за брата с сестрой. Мы повстречались, в общем-то, случайно, и я родом из Питера, а она из Балашихи, и перед тем, как размножиться, мы сделали тест ДНК, не обнаруживший ничего опасно общего, но мы потому его и сделали, что действительно похожи. И Лёшка — такой же белобрысый.
Ну а Джейми и Серси Ланнистеры — они... как бы это сказать? Ну, немножко больше, чем брат и сестра. Можно было бы назвать поклонниками египетских семейных ценностей — если б в Семи Королевствах что-то знали про Египет. То есть, формально Серси была королевой, а Джейми командиром королевской стражи, но вот августейшие детишки — они как-то совсем не в короля удались. О чём все, в общем-то, догадывались, но молчали из деликатности. Детские чувства — опасно травмировать такими открытиями. Особенно, когда реальные родители — цвет и сливки самой крутой феодальной мафии, с кучей бабла и полчищами головорезов в сияющих доспехах.
Вот и Лёшкины однокласснички, конечно, не в лицо ему это высказывали, про «Ланнистеров». И он интересуется, значит:
«Как думаешь, что лучше: делать вид, что не в курсе, или одного выбрать, предъявить, вызвать и навалять образцово-показательно?»
Пожимаю плечами:
«А тебя парят их дурацкие шуточки?»
Морщится:
«Разумеется, нет. Хотя смешно. Но я рассматриваю это с позиций пиара. Мог бы быть хороший повод, чтобы навалять».
Ворчу:
«Один умник тут решил уже, что с позиций пиара будет круто Крым хапнуть».
Оскорбляется:
«А вот сейчас — обидно было!»
Ну да: тут-то не Ланнистеры. Тут и мафиозным аристократизмом не пахнет. «Ни виду, ни шерсти, одна только подлость». Говорю:
«Допустим, наваляешь. Пацанам. А девчонок — из арбалета расстреливать будешь, чтоб уж точно обзывали «Джоффри»?»
Да, Джоффри, кто не в теме, - старший сынок той сладкой парочки (по факту) и наследник короля (по закону). По-своему милый, но немножко избалованный, нервный и обидчивый мальчуган со своеобразными романтическими причудами. Взойдя на трон в довольно юном возрасте, действительно постреливал в девок из арбалета со скуки, а более, в общем-то, как государственный деятель ничем прославиться не успел. Отравлен кем-то из недоброжелателей. Кем конкретно — установить не удалось, поскольку известен был лишь круг доброжелателей. А именно: Серси, родная мама, да и то с оговорками. В общем, Джоффри считается безусловно ярким, но не самым харизматичным, что ли, персонажем эпоса. Лёшку перспектива уподобиться ему — привлекает не очень.
Вздыхает. Cетует: «Я ж их, сволочей, и подсадил на сериал!»
Да, он фанат. Иначе как «валар моргулис» - и не здоровается.
«Знаешь? - говорю. - Ты неплохо научился насвистывать главную тему Game of Thrones. А как насчёт той песенки, которая неофициальный гимн Ланнистеров? Ну, про какого-то там лорда, который возбух против них, а теперь в руинах его замка лишь ветер стонет? Минорная такая, но красивая мелодия».
Просветляется: «А, Rains of Castamar? Прикольная песенка”.
Тотчас пробует воспроизвести. Пока не очень похоже — но ему нравится. Я уверен, за день разучит.
Вздымает подбородок: «А круто! Этак невзначай насвистывать — и пусть все знают, что я знаю, но меня это не парит, но и с намёком, что можно и огрести. I love it”.
“Be my guest, - говорю. - Заходите ещё, если что. Ну, я ж дипломат».
Потом вечером, в разговоре с другим Лёшкой, Зиминым, братцем моим названным (в честь которого и Исчадие наречено было), поинтересовался: «А тебе не кажется странным, что никто в конторе не называет нас с Женькой за глаза «Ланнистерами»?»
Лёха фыркает. Прикладывает руку к сердцу:
«Поверь, будь этот сериал в начале нулевых — вас бы только так и называли. Но сейчас уже все слишком привыкли к вашей... квазиинцестуальности. Да и потом, кто видел, как ты чистишь яблоко на переговорах — как-то больше ассоциируют тебя с домом Болтонов».
Да, есть у меня такая привычка. Когда контрагенты начинают утомлять, рассказывая, почему они чего-то не могут, я, слушая их, действительно начинаю иногда чистить яблочко ножом. Я снимаю очень тонкую шкурку и всегда — непрерывной ленточкой, от макушки до плодоножки. Иногда по-стариковски немного забываюсь, начинаю разговаривать с яблоком вполголоса: «And how do like it now, Mr. Apple? You should of known better than to deny our terms. You had your fair chance of making a right decision, Mr. Apple. Now it's sorta too late, no peel, no appeal”.
Странным образом, это забавляет людей, даже умиляет — и они охотнее идут навстречу. Ну да, я всё-таки действительно хороший дипломат.