Некоторые люди ставят мне на вид: «Что-то ты, Артём, вдарился в какою-то этнографию, лингвистику и прочую климатологию. И совсем забросил актуальную политику. Избегаешь? Боишься? Или тебя купили?»
Ребят, чтоб долго не объяснять, для простоты, я — полномочный представитель Всемирного Гиперборейства (которое рулит Всемирным Еврейством, которое рулит Мировой Закулисой).
Я не могу тут разместить селфи, где мне Джордж Сорос сигару прикуривает (потому что я бросил курить этой весной и потому, что это спровоцирует нарушающий мировую гармонию взрывной рост его акций, подтверждение, что он на самом деле так приближен ко мне), но, поверьте, я очень серьёзный парень (хотя здесь и валяю иногда дурака) :-)
И я активно комментировал политические события — когда многие не понимали, что вообще происходит и куда всё идёт. Я это разъяснял, как мог. На пальцах, на притчах, на баснях — только что картинки не рисовал.
Сейчас, чтобы не понимать, куда всё идёт — нужно быть уж совсем конченым дебилом. Для таких я не пишу, на таких мне плевать. По отношению к таким я — социал-дарвинист, если угодно.
Ну и какой мне смысл регулярно повторять: «Сраная Рашка катится в сраное говно»?
Во-первых, я никогда не пользовался и не буду пользоваться подобными выражениями в адрес страны, за которую и сам несу ответственность.
А во-вторых, это и так очевидно — но мне не очень приятно повторять это.
Как повторять и то, что «Путин — Хуйло». Это для Кунгурова и Эль-Мюрида сравнительно недавним открытием, кажется, сделалось. А для моих читателей, думаю, это в принципе с Крыма было ясно (во всяком случае, то, что я с того момента именно так расценивал степень деградации этого персонажа).
Ну а комментировать каждое взбалмошное тявканье обоссанных шавок из Госдуры — это вовсе не мой калибр. Цена им давно известна, пятачок за пучок, и мне просто западло на такую ничтожную шелупонь размениваться. Их помнить-то забудут через год.
В украинскую же лезть политику со своими публичными советами слишком активно — было бы бестактно. Я излагал кое-какие соображения, как бы стабилизировал ситуацию, но сейчас Порошенко и сам неплохо справляется, в целом (не без помощи друзей, конечно). Мне же, в публичном пространстве, на любые такие советы может быть вполне резонно отвечено: вы со своим бестиарием разберитесь, для начала, - а потом другим рассказывайте, как жить. И будут правы, в общем-то. Уж по крайней мере украинцы — имеют сейчас право на некоторую настороженность и даже ожесточённость в адрес любого «москаля».
Поэтому — продолжим экскурсы в занимательную историческую лингвистику.
На днях я написал заметку «Славяне и рабство», где доказывал, что рабство у славян замечательным образом существовало ровно с того момента, когда они дозрели до этого прогрессивного и гуманного социального института, а отрицание данного факта — попахивает расизмом и дискриминацией. Такой, какую даже Гитлер себе не позволял. Ибо он хоть и считал славян «унтерменшами», но не до такой степени, чтобы отрицать их способность иметь рабов.
Один постоянный читатель в связи с этим постом написал мне на мейл (да, я его просматриваю, эпизодически, но не имею возможности отвечать всем, кому даже и хотелось бы): «Признаться, Артём, я по заголовку подумал, что речь пойдёт об этой байке, будто бы английское slave связано со славянами».
Я уже как-то освещал данный вопрос в своём дневнике на Прозе.ру (там я вообще давно не бываю даже «налётами», поскольку не имею никаких враждебных чувств к этому сайту и его администрации и не хочу подставлять их своей «крамолой») - но повторюсь здесь.
Английское slave (раб) — оно не «связано со славянами». Оно — непосредственно восходит к данному этнониму. Точно так же, как французское esclave, испанское esclavo, итальянское schiavo, немецкое Sklave.
Ну а всё это вместе — к среднегреческому (византийскому) «склавинос», а оно — собственно к «словен» (ну, там вот, опять же, на конце тот самый «юсовой» звучок в нос был в собственно славянских).
Вы спросите, каким образом возникло это «к» в греческом? Специфика фонетики. Которая порой и не так уродует слова при заимствовании в другой язык. Скажем, «сакалиба» - это то же слово, от греческого «склавинос», только — на арабский слух.
Из-за той же специфики фонетики — это самое «к» выпало в английском, неожиданно максимально сблизившись с изначальным славянским этнонимом. От этого и происходит впечатление, будто бы это «англичанка гадит», и вздумала обзывать славян «рабами», только чтобы принизить.
Нет, конечно. Проникновение этого слова в греческий и западноевропейские — вовсе не имело ничего общего с каким-то расистским приписыванием славянам «черт прирождённых рабов», какой-то «имманентной рабской покорности», и всё такое.
Просто, тогда все ходили друг к другу в гости. И если удачно — то возвращались с сувенирами. Монетки, бранзулетки, лошадёнки, коровёнки... мальчонки и девчонки.
Понятно, если знатного какого перца удавалось захватить — его держали ради выкупа. Иногда — на вполне себе таких «пятизвёздочных» условиях. Но простые пленные воины? Да кому они впёрлись, выкупать их, это продукцию демографического перегрева в социальных низах? Поэтому их просто обращали в рабство. И уж попавшихся по дороге мирных ратарей — тоже, само собой.
Ну а если не очень удачно в гости сходили — сами погостить оставались у радушного хозяина. На неопределённый срок и на тех же условиях.
При этом, когда славяне кого-то полонили — ну, он оставался рабом у них, потом мог ассимилироваться, но для страны происхождения и для Европы его судьба терялась во мраке.
А вот когда славян полонили — это могло означать для них выигрыш круиза по Европе. Сначала — в Крым (полуостров славянской славы, безусловно), Херсонес или Кафу (в зависимости от периода времени), оттуда — в византийский Константинополь или в Истамбул Блистательной Порты (тоже, в зависимости от периода), а далее, возможно, бесплатный тур в Италию, Испанию, на Лазурный Берег... но вряд ли до Англии доходили, однако... только слово дошло из французского.
При этом ежу понятно, что поскольку к северу от византийских (а впоследствии отоманских) владений жили преимущественно славяне — то преимущественно их и порабощали с видом на жительство в Европах.
Тем более, что славяне занимались осёдлым земледелием, а крестьяне — ОЧЕНЬ уязвимы для конных рейдеров, «простреливавших» степную зону Северного Причерноморья вдоль и поперёк. Даже когда есть князь с сильной дружиной — ну хрен он успевает отреагировать на все эти «булавочные уколы», все эти набеги охотников за рабами.
И своими силами отдельно взятой деревни оборону держать — ну тоже безнадёга, как правило. С одной стороны — мужичьё, всё-таки, с другой — профессиональные ребята, которые в седле родились, лук раньше погремушки в руки взяли. Отмахайся от таких дрыном!
То есть, в том факте, что главной добычей работорговцев становились именно славяне — нет ничего удивительного. Потому что там превалировали славяне в роли осёдлых земледельцев. А жили бы ирландцы — значит, их бы через Кафу загоняли. А были бы японцы — ну, самураи, может, успевали бы сделать себе сэппуку при приближении степняков, а прочих — тоже винтили бы и продавали.
И это может казаться обидным, что невольничьи рынки Византии, впоследствии Порты, и Западной Европы так безбожно и безбрежно насыщались славянами, что даже сам этот этноним стал ассоциироваться с рабством — но нужно смотреть на вещи позитивно.
Ведь в действительности, во всех языках, от греческого до западноевропейских, давно существовали слова для обозначения раба. Однако ж, они оказались вытеснены, полностью или частично, новым словом, восходящим к этнониму «словен» (славянин).
О чём это говорит? О том, что работорговцы позиционировали свой товар не просто как абстрактных рабов, пользуясь старым и универсальным их обозначением, а подчёркивали этническую принадлежность.
А ведь эти ребята знали толк в мерчандайзинге и адвертайзинге (хотя не знали таких словей). И если подчёркивали, что продают именно славянина, а не абы кого, - это что-то значило. То есть, это стало брендом, который нарочито выпячивался.
Вот нынче многие сетуют, что Россия не имеет международно узнаваемых брендов, и Украина тоже, - а тогда такой бренд был. Самая главная продукция, самый ценный капитал — человеческий. Обозначишь особо, что выставленный на продажу раб именно славянин — плюс к цене. Иначе бы — не обозначали.
Думаете, я издеваюсь?
Отнюдь.
Это только невеждам кажется, что кто угодно может быть стоящим рабом. Нет, вот скажем, большинство депутатов нашей Госдуры я, подари их мне кто бесплатно, принял бы только из вежливости, а выйдя с грузом в открытое море — за борт бы нафиг побросал, чем морочиться с таким сомнительным товаром. Да кому они нахер нужны, что они умеют делать, чему их можно научить? Только воловьи жилы (недешёвые!) зря трепать!
А простые славянские землепашцы (и землепашихи) — пользовались таким спросом, что их не только тащили морем до Сицилии-Испании (недешёвое удовольствие), но особо подчёркивали этническую принадлежность как некий «знак качества».
Это было обусловлено какой-то «собачьей покорностью» славян?
Так могут рассуждать только те, кто с живыми рабами никогда дела не имел.
«Собачья покорность» - ставится кому угодно за две недели (ну, самураи, может, исключение, если успеют достать ваказаши и сделать сэппуку). Когда чел оказывается за тридевять земель от Родины и понятия не имеет, куда бежать — у него такой «стокгольмский синдром» включается, что даже и бить не надо. Вполне достаточно потрепать по плечу и сказать: «Понимаю, тебе не повезло, жизнь сука та ещё, — но вот держись меня, и авось не пропадёшь». Всё, он твой, кто б он там ни был у себя дома и кем бы себя ни мнил.
Куда важнее, на что он в принципе пригоден, когда готов к сотрудничеству.
И вот сами славяне, эти очень милые ребята, но неисправимые нытики и мазохисты, возводят на себя много поклёпов. Приписывая себе такие пороки, как лень, праздность, безалаберность, необузданность, диковатость, туповатость...
Очевидно, их продавцы и покупатели — так не считали. Если б считали — то каждого продаваемого славянина норовили бы выдать за, скажем, германца.
«Это немецкое качество, это педантичность и пунктуальность во всём, это ответственность и работоспособность, это... дас кнехто!»
Да, к слову, это немецкое «кнехт» - очень показательно в плане того, как широко может гулять смысл. Что у англичан стало благородным knight (рыцарь), у немцев было в лучшем случае «пеший наёмник», а вообще-то - «холоп». Но ведь и рыцарь, изначально, был по сути холопом своего господина, и только Война Роз сделала британских «найтов» полноценным nightmare для недостаточно лояльных к ним сюзеренов.
А в славянских давно было слово «холоп» с абсолютно тем же значением, что и «кнехт» в немецком, но в русском «это слово ругательное, ко мне прошу не применять», а в украинском трансформировалось в «хлопец», который скорее «вольный пацан», нежели «подневольный».
Однако, не будем углубляться в этот побочный и для целей данного эссе несущественный вопрос.
Я лишь к тому, что вот те славяне, которых арканили сначала печенеги-половцы, потом крымские татары, и всё тащили на общеевропейский невольничий рынок — они явно имели ценность для промежуточных и конечных покупателей. Именно как славяне, что подчёркивалось в продажных объявлениях, что стало нарицательным для ценного раба, как, скажем, слово «Наполеон» в титуле коньяка (хотя только Реми Мартен Наполеон по-настоящему достойный коньяк приличного купажа и выдержки, а всякие Курвуазье и Отары с тем же титулом — это всё-таки бормотуха на «девочкам фрукты запивать»; не исключено, что и под брендом «склавин» работорговцы прогоняли иногда каких-нибудь чёрных клобуков или угров :-) ).
Но что до собственно склавинов, славян, легших в основу бренда, при таких изрядных затратах на логистику — они считались, видимо, выгодным приобретением и могли отбивать эти затраты. Значит, они не были настолько ленивы, праздны, безалаберны и бестолковы, как принято зачастую думать среди славян о самих себе. Значит, они ценились, всё же.
И это, скорее, повод для гордости за свой этнос, а не для иррациональной обиды за его горькую судьбинушку.
В рабстве — мог оказываться кто угодно. Но далеко не всем выпала честь создать такой ценный бренд в этом качестве, чтобы стал нарицательным на многих языках.