Доводилось слышать от иных своих приятелей нечто вроде: «Ладно, Крым, конечно, Россия хапнула незаконно, даже преступно — но чего уж теперь поделать? Главное, там люди, в большинстве своём, довольны этим. А те, которые недовольны, украинцы и татары — ну, со временем пройдёт обида. Если, конечно, Россия себя правильно поведёт».
Замечу, это мне доводилось слышать не вчера. Несколько раньше. Потому что сейчас даже у самых неисправимых оптимистов возникают сомнения, во-первых, в том, что Россия в принципе и хоть в чём-то может «повести себя правильно» (не при ныненшних лунатиках, по крайней мере), а во-вторых, в том, что она проживёт достаточно долго, чтобы решить крымский вопрос или чтобы он её вовсе парил.
Но по поводу этого «стерпится-слюбится», со временем — вспоминается одна история.
Вот были две соседние страны. Назовём их А и И.
Первая была могущественна, вторая — выпестывала свою самобытность и более древнюю культуру. Хотя с точки зрения А народ И — это вообще было какое-то нищее отребье, которое и государственности -то собственной толком не создало, и языка-то собственного лишилось, приняв, в целом, имперский, а всё туда же — понты гнуть.
На протяжении истории бывало много, конечно, недоброжелательности между этими странами. И. периодически вступала в союз с противниками А, угрожая тылам, создавая плацдарм для вторжения. Поэтому в конце концов А взяла и «воссоединилась» с И. Но с точки зрения народа И. - всё-таки оккупировала, и они были недовольны. Хотя им сохранили изрядную автономию и даже допустили до представительства в общеимперских органах, и их элита могла входить в общеимперскую.
Ещё больше недовольства возникло, когда в И. разразился голод, унесший миллионы жизней, и в адрес А звучали обвинения в том, что она по крайней мере попустительствовала этому голоду, не оказывала достаточной помощи, а то и мешала оказывать её другим, что рассматривалось многими как намеренный «геноцид».
Какова б ни была истинная вина А, но этот голод, опустошивший И — стал ещё одной чёрной кошкой, которая между ними пробежала, и которую по сей день забыть не могут (хотя давно уже все простили друг другу завоевания, аннексии и оккупации былых времён).
А спустя несколько десятилетий, И, окрепнув (и воспользовавшись изнурённостью А в большой войне), повела национально-освободительную борьбу. И добилась признания независимости. Но всё-так А. оставила за собой один клочок земли, назовём его О., у моря, где было особенно много выходцев из метрополии, которых нельзя было бросать. Там соотношение граждан А, лояльных метрополии, к аборигенам, желавшим влиться в основное своё ныне независимое государство, составляло где-то пять к одному.
Поэтому не было ровно никаких причин опасаться, что вот это не совсем лояльное к А меньшинство — создаст какие-то проблемы. Да ассимилируется. «Стерпится-слюбится».
Ну и ради справедливости, Ольстер действительно не доставлял особых неудобств Великобритании ни в первый, ни во второй год своего «внеирландского» существования...
К чему я?
К тому, что Великобритания — действительно имела некоторые причины, чтобы не бросать своих людей в Ольстере на милость нового националистического ирландского государства. Чтобы сохранить над ним свою юрисдикцию и оставить там свои войска.
Россия в отношении Крыма — имела опыт десятилетий, показывавший, что ничего страшного с его жителями не происходит в сначала советско-союзной, а потом и в самостийной Украине. А если они чем-то недовольны, живя под жовто-блакитным — так это проблемы Украины, их недовольство. И благословенна Россия, что может не брать в голову их проблемы.
Но вот отжав себе Крым — мы получили свой «Ольстер» вообще незахуй. Ибо пенсюки и портовые бляди, радостно махавшие триколором, - они, в общем-то, только на это и способны. Ну, ещё — бухтеть, обнаружив, что под Россией они имеют не так много халявы, как мечталось. Так, тихо бухтеть, себе под нос. Поэтому, строго говоря, можно вообще было бы не брать в расчёт, чего они там себе хотят.
А вот татары и «укропы», резко недовольные российской оккупацией, как бы ни казались они малочисленны и «невыразительны» сейчас — через пару лет могут устроить нам ТАКОЙ «Ольстер», что и про Кавказ забудется. Потому что это пассионарная публика. Которая имеет более чем серьёзные моральные основания для того, чтобы возражать против оккупации, в самой деятельной форме (в отличие от всех этих ничтожных площадных горлопанов, махавших триколорами, изображая национальную гордость, которой на самом деле не имеют, будучи просто «перманентными дачниками»).
Поэтому, разумеется, Крым придётся отдавать (в том числе и по этой причине, что это «заряженная игрушка замедленного действия», которая аукаться десятилетиями теперь будет). Придётся отдавать — даже в том случае, если и через пару лет, после обвала путинского режима, Россия сумеет оклематься и сохранить такую форму, чтобы кто-то в принципе её спрашивал, чего она хочет, а чего не хочет отдать (я на это надеюсь, что сохранит, всё же, что её совсем-то не порвут и не затопчут).
Другое дело, что процесс этот, возврата Крыма, не может быть таким же простым и бесхитростным, как его аннексия. Об этом я говорил уже. Как бы ни были омерзительны эти бляди, маравшие своими погаными загребущими лапками древко триколора в марте прошлого года, - но теперь они российские граждане. А государство не может просто так вернуть территорию, где есть много его граждан, притом уроженцев этой территории. Во всяком случае, потребуются переговоры с истребованием убедительных гарантий целостности шкурки этих граждан и их имущественных прав. Это как с Гонконгом. Его Англия тоже хапнула, в общем-то, не совсем законно (правда, полтораста лет назад), но отдавать пришлось десятилетиями, чтобы все могли подготовиться.